Прежде он сказал бы ей правду. Тогда, в Сан-Салюстиано, Лайам был откровенен с ней во всем — если не считать своего влечения. Но времена откровенности давно прошли, и теперь он дал ей тот же ничего не значащий ответ, что и всем остальным.
— Я сейчас работаю над ним.
Если честно, он над продолжением не работал. В разговорах с нью-йоркским редактором он отделывался отговорками, а наедине с собой изобретал любые предлоги, чтобы не садиться за письменный стол…
Лайам поспешно сменил тему.
— По ночам здесь дежурит привратник, — сказал он, открывая дверь. — Я тебя с ним познакомлю.
— Сантьяго говорил, ты пишешь о том, что пережил в Сан-Салюстиано. — Марисала не сводила настойчивых глаз с его лица. Из ее «хвоста» выбилось несколько темных вьющихся прядей; солнечный свет зажег в них золотистые нити.
— Да. — Он взял ее сумку и открыл дверь, ведущую на лестницу. — Давай я понесу сумку. Я живу в пентхаузе, на шестом этаже.
— А лифт у вас не работает?
— Работает. Но лучше пройдемся пешком. Мне нужно… нужно немного размяться, я слишком мало двигаюсь. — Еще одна ложь.
Марисала молча последовала за ним.
Лайам почувствовал, что должен прервать молчание.
— После обеда мы можем пойти посмотреть университет. Найдем расписание и выясним, когда у тебя начинаются лекции.
Тут Марисала заговорила.
— Лайам, мне не нужна нянька. Я достаточно взрослая, чтобы узнать расписание. К тому же у тебя масса дел…
— Да, у меня масса дел, и первое из них — помочь тебе обжиться на новом месте.
Лайам замедлил шаг, услышав, что Марисала сзади тяжело дышит. Она наверняка устала после долгого перелета. И потом у нее не было возможности натренироваться, по три-четыре раза в день поднимаясь на шесть лестничных пролетов и спускаясь обратно.
— Так о чем конкретно попросил тебя Сантьяго?
— Я уже сказал: обедать с тобой пару раз в неделю…
— Ага! Пару раз! Вначале, помнится, был один раз в неделю. Вот так-то правда и всплывает наружу. А еще о чем?
— Ну, я уже говорил, мы должны регулярно созваниваться. Обмениваться всеми новостями.
— Угу. А еще что?
Боже, за семь лет он забыл, какая у Марисалы бульдожья хватка! Она не отстанет, пока не выудит из него все!
Лайам представил, что будет с Марисалой, когда она узнает, что Сантьяго поручил ему превратить свою дикарку-племянницу в «современную женщину». Рано или поздно в этом придется признаться — но пока Лайам решил помолчать.
— Еще он просил показать тебе Бостон и университет. Помочь разобраться в расписании и найти свое общежитие, — перечислял Лайам, загибая пальцы. — Что там еще? Найти тебе доктора. И регулярно звонить и узнавать, все ли у тебя в порядке.