— Здесь номера и серии купюр, которые Исаева дала Никодимову. Перепишите каждый для себя. Может понадобится.
— Теперь в прокуратуру? — спросил Верезов, возвращая Дегтяреву переписанный оперуполномоченными листок.
— Заедем сначала к Исаевой. Узнаем, почему не подала условленный знак.
* * *
Прасковья Михайловна открыла дверь и молча провела их в комнату. Низкий потолок, сырые стены, окна, наполовину утопленные в земле, — все это представляло резкий контраст с дорогой мебелью, коврами, хрусталем. Еще не задав ни одного вопроса, Дегтярев понял, что произошло между Исаевой и Никодимовым.
А произошло следующее…
Прасковья Михайловна, отсчитав сто десятирублевых бумажек, протянула их Никодимову. Глядя, как они исчезли в кармане инспектора, подумала испуганно: «Как же я не спросила следователя, вернут ли мне деньги? А вдруг не положено возвращать?» У нее засосало под ложечкой:
— Бог тебя накажет, Никодим Федорович! Последние сбережения отнимаешь…
Никодимов усмехнулся:
— Последняя у попа жена! И то, если законная. А денег у тебя куры не клюют. Ты кто? Буфетчица. Немало небось наворовала. Вон какими коврами свой подвал разукрасила.
— Грех тебе на честного человека поклеп возводить! У самого рыльце в пушку, думаешь и другие воры! Божьего наказания не боишься, смотри от людского суда не уйдешь!
Почуяв недоброе, Никодимов сказал с угрозой:
— Если вздумаешь заявить, — вместе со мной сядешь. Прокуратура живо докопается, откуда у тебя деньги. Каким путем нажиты. Так что лучше держи язык за зубами. — Пристально посмотрел на нее. — Или уже где-нибудь побывала?
— Что ты, что ты! — замахала руками Исаева и тут же решила не подавать условленный знак. — Будь спокоен…
— В таком случае и ты не волнуйся. — Никодимов направился к двери. — Если кто спросит, зачем приходил, — скажешь поздравить со скорым новосельем. Ну, бывай!
Сейчас Исаева сидела за столом, не поднимая глаз на следователя и нервно перебирая бахрому плюшевой скатерти.
— Так и будем играть в молчанку? — не выдержал Верезов.
Исаева вздрогнула, испуганно посмотрела на него и продолжала молчать.
«Зря он выходит из себя, — подумал Дегтярев. — Это ведь ничего не дает». — Спросил спокойно:
— Значит, вы отказываетесь объяснить, почему не подали нам условленный знак?
— Совестно мне, — вздохнула Исаева. — Оболгала Никодимова!
— За ложный донос ответите по закону, об этом вы были предупреждены. — Он помолчал, но Исаева ничего не ответила, только ниже опустила голову. — Зачем приходил к вам Никодимов?
— Поздравить с близким новосельем…
— Только к вам заходил?