Наташа сидела у окна, с увлечением заканчивая рисунок: огромная снежная баба, а рядом два крохотных мальчугана. Время от времени Наташа отрывалась от рисунка и взглядывала на Кирилла. «Ни у кого не видел таких глаз. В их темной глубине будто светятся огоньки», — думал Кирилл, сам удивляясь столь несвойственному ему поэтическому образу, так как он давно уже привык мыслить совсем иными, точными категориями.
— Кирилл… — сказала Наташа.
— Что, Рыжик?
Она не ответила. Только улыбнулась. Ей просто нравилось говорить — Кирилл. Наташа снова склонилась к рисунку. Солнце — редкий гость в зимние дни — сегодня светило ярко. И как всегда при ярком свете Наташины волосы казались совсем рыжими. Поэтому и зовет ее Кирилл — Рыжик…
Впервые они целые дни вместе. Зимние каникулы у Наташи совпали с болезнью Кирилла. Она очень волновалась за него. Очень. И все-таки была счастлива, что видит его целые дни… «Начать его портрет?.. — Тут же одернула себя: — Нет. Ведь решила же…» В прошлом году еще до свадьбы сделала набросок. Получилось и похоже, и непохоже. Совсем не удалось отразить внутренний мир Кирилла. Тогда она решила, что напишет его портрет, когда закончит Художественное училище. Не раньше. «Это будет самым замечательным моим произведением. Не потому, что у меня такой талант, а потому, что я люблю его. И еще потому, что у него необыкновенное лицо. Мужественное и ласковое. Умное и красивое». Раньше она думала, так не бывает. Оказывается — бывает. «И я самая счастливая на свете. И пусть все, что угодно, только чтоб он всегда был со мной. Пусть я даже никогда не притронусь к холсту и кисти. Пусть меня выгонят из училища… — Она на секунду испугалась этой кощунственной мысли. — И все-таки — пусть! Только бы он всегда был со мной!» Ведь надо, же было случиться тому, чтобы такой человек и вдруг полюбил ее… рыжую девчонку с веснушками!
— О чем ты думаешь, Кирилл?
— О тебе.
Раздался телефонный звонок. Они услышали, как Нелла сняла трубку. Сказала:
— Алло! Добрый день… Да, все идет как нельзя лучше. Может, конечно. Одну минуту. — Нелла вошла в комнату. — Тебя к телефону, Кирилл. Начальство.
Наташа спросила тревожно:
— Ты не забыл, что у тебя бюллетень, Кирилл?
Он рассмеялся:
— Довольно трудно забыть, Рыжик. Я уже две недели под домашним арестом.
Кирилл вышел из комнаты. Нелла сказала:
— Другой радовался бы, что может немного отдохнуть. А Кирилла чуть ли не силком приходиться держать дома… Ты его любишь, Татка?
Наташа не ответила. Зачем? И так все ясно. Да и вопрос-то задан чисто риторически.
— Я, конечно, еще не врач, — продолжала Нелла, — мне еще не один год придется грызть гранит науки. Но даже моих жалких познаний в области медицины достаточно, чтобы понять: когда у человека, которому только тридцать, находят нелады с сердцем, ему необходим отдых. Увези-ка ты его в санаторий!