– Я вас обидел? – спросил наконец Лонстон.
– Нет, что вы, конечно, нет! Просто дело в том, что… я боюсь нарушить мирное течение нашей встречи.
– Чем бы вы могли его нарушить?
Вздохнув, Александра нехотя отвечала:
– Тем, что должна признаться: я посетила вас сегодня с определенной целью.
Приветливое выражение в глазах Лонстона погасло, и взгляд его стал настороженным. Ей стало невыразимо грустно, и если бы не крайняя необходимость, она бы немедленно простилась с ним, так и не высказав своей просьбы.
Вместо этого Александра собрала всю свою волю и приготовилась к сражению, зная, что во что бы то ни стало должна добиться его согласия.
– Буду с вами откровенна, – сказала она. – Я хочу, чтобы вы дали бал через девять дней, в канун Хэллоуина.
Лонстон был так озадачен, что долго смотрел на нее, приоткрыв рот.
– Что вы хотите? – переспросил он в изумлении.
– Чтобы вы дали бал-маскарад.
Он засмеялся.
– Вы меня поражаете! Только вчера вы злились на меня и жаловались на мой дурной характер. Что должно было произойти, чтобы вы посетили меня, – Лонстон медленно перевел взгляд на низкий вырез ее платья и снова взглянул ей в лицо, – с такой невероятной просьбой? Будь между нами более дружеские отношения, я был бы польщен и даже доволен.
– Значит, вы не окажете мне эту услугу? – спросила Александра, решив, что повела себя очень глупо.
– Я этого не сказал, только мне вдруг стало ужасно любопытно. Во-первых, почему вы хотите, чтобы я дал этот бал, а что еще более интересно, как вы намеревались убедить меня сделать это?
Дотронувшись до ее руки, он добавил, понизив голос:
– Хотя я не сомневаюсь, что вы способны убедить меня – мне вот уже два года это известно.
Александра тут же рассердилась. Она прекрасно поняла смысл этих слов, сопровождавшихся выразительным взглядом.
– Подумать только, – сказала она, вставая, – я чуть не забыла, что вы – не настоящий джентльмен.
Лонстон тоже поднялся и, взяв у нее из рук рюмку, поставил рядом со своей на столик.
– Потому вы и надели сегодня самый неприличный утренний туалет, какой я когда-либо видел? Хоть я и нахожу его абсолютно обворожительным. И как это ваша мать позволила вам выехать в таком виде?
Его слова и усмешка заставили ее почувствовать себя глупой девчонкой, которая залезла в материнскую баночку румян и была поймана на месте преступления. Ее возмутило собственное лицемерие.
– Ваши упреки справедливы, – сказала она, искренне глядя на Лонстона. – Я надеялась повлиять на вас любым способом, чтобы вы только согласились дать бал. И хотя моя мать видела это платье и была шокирована, она ни слова мне не сказала, ведь я совершеннолетняя.