Сама же я все чаще думала о его женитьбе. И не представляла, что какая-то молодая женщина будет для него женой, любовницей, секретарем, рабыней, любимой и помойным ведром… Да, это так. Нужно чтобы она была еще и помойным ведром, потому что он привык, никого не жалея, выворачивать себя наизнанку. Нежный интеллектуал, не способный решать самостоятельно свои проблемы. Ему нужно, чтобы кто-то решал их. Так выдержит ли она? Вот эта, к примеру, новое его увлечение?
Я болезненно переживала все происходящее. А он злился – я мешала ему, хотя ни словом не обмолвилась с ним, а только лишь избегала контактов.
Однажды после очередного увлечения – та, прежняя, была им уже забыта – он приехал ко мне домой, чего почти никогда не делал.
– Женщины приходят и уходят, а ты остаешься. Ты – вечная. – Сказал он с грустной вымученной улыбкой.
Нет. Он ошибался. Я не вечная. Это в начале нашего знакомства я с трепетом слушала, как говорил он:
– Мы будем поддерживать связь не менее десяти лет…
Сейчас же, после его очередных слов «я не могу быть с тобой», за которыми последовал ряд нелестных обо мне эпитетов, я не превратилась в ничто. Он между тем продолжал:
– Мы теперь с тобой будем только работать. Ну разве иногда, по твоей просьбе, мы и будем встречаться наедине…
– Но тогда я не смогу быть тебе преданной. Ведь именно на этой связи и держится моя преданность. – Эти слова я произнесла с издевкой.
Но он не услышал моего нарочитого цинизма и ответил совершенно серьезно:
– Да, мне нужна твоя преданность.
Чуть позже я заикнулась, что собираюсь переходить в лабораторию к его коллеге и другу.
– И думать не смей! – Почти закричал он. – Я тебе создал, я тебя научил всему, я вышколил тебя… – Он чуть не затопал ногами. – Ты говоришь с докторами, профессорами почти на равных, а в чем-то их – в рациональности, такте, этике – и превосходишь, мне завидуют… Завидуют твоей работоспособности, толковости… и я тебя отдам?! Никогда.
Однажды после очередного – тяжелого – разговора ему показалось, что я о чем-то договариваюсь с его оппонентом. Он решил, что я его предала, а я как раз готовила к публикации его работу. Сначала он увидел нас в институтской столовой, в тот момент, когда этот самый оппонент подсаживался ко мне за столик; потом он видел нас в читальном зале, о чем-то доверительно беседующими… А когда зашел ко мне в мой закуток за стендом и увидел, что я с кем-то говорю по телефону и даже смеюсь, то просто рассвирепел:
– Ты, – кричал он, – устраиваешь за моей спиной козни! Разве ты не знаешь, что мы с ним враги?!