Джина быстро наполнила ведра и присела, чтобы очистить еще один апельсин. Вдруг, среди зелено-золотого калейдоскопа она заметила синюю рубашонку мальчика, что-то делавшего у корней дерева. Но он не вырезал свои инициалы на коре, а выкопал маленькую ямку и что-то в нее положил. Невил!
Джина инстинктивно почувствовала, что не должна ему мешать. Она сидела совершенно неподвижно, даже когда Невил закончил свою работу. Почему? Потому что это могло бы стать ключом к нему.
Она заметила, как мальчишка удаляется от дерева. Удивительно, но он не заметил ее. Его мысли были заняты другим — тем, что он спрятал в ямке под апельсиновым деревцем. Синяя рубашонка слилась с синевой неба, и через мгновение он исчез из вида. Но Джина продолжала спокойно сидеть.
Как и профессор, она и помыслить не могла, чтобы заглянуть в письмо малыша или в особо ценимую им коробочку. Но бывают ведь и исключения! Например, Брайен. Они не могли найти подход к нему, и профессору пришлось заглянуть в его дневник…
Но как отличить одно дерево от сотен других? Как отметил его Невил? Опустившись на колени, Джина начала ползать у основания дерева и вдруг прямо перед собой увидела кожаные туфли, которые сразу же узнала. Она подняла голову и растерянно пробормотала:
— Добрый день…
Суровый взгляд Майлза смягчился, в глазах заплясали искорки смеха.
— Я бы сказал, что не так встречают духа, живущего в сени апельсиновых кущ… — ехидно заметил он. — Вам следовало бы проявить большее раболепие. Но, может, вы не просто пали ниц? Вы тут что-то прятали?
— Конечно, нет. Что за нелепость!
— Это ваша поза нелепа… Разрешите мне помочь вам встать. — Он протянул ей руку. — Вы всегда собираете апельсины на четвереньках?
— Я наполняла ведра для мармелада.
— Они уже полны. Почему вы сочиняете, Джина? Если вы тянулись за самым большим апельсином, так и скажите. Думаю, правило «есть только падалицу» неприменимо к взрослым, и не осуждаю вас.
— Да вовсе нет, — отнекивалась Джина, стараясь запомнить место тайника Невила. — Ну отчего вы держите меня за ребенка? Никак не можете забыть крем?
— Какая вы недогадливая, — холодно парировал он. — Вот мистер Молори, кажется, уже понял.
— Здесь что-то не так. Почему вы ведете себя так странно, как только Тони… — Она запнулась, потом продолжила: — Ну почему, Майлз, вы играете со мной в присутствии Тони?
— Вы считаете это игрой?.. Что ж, если играть, то по правилам. — Внезапно его пальцы впились в ее руки, а глаза засверкали, как алмазы. Никакой нежности или теплоты, одно колючее сверкание. — Разве вы не этого хотели?