Джина хотела было убежать, но он крепко держал ее. Она закрыла глаза, прячась от его пронизывающего взгляда, но вдруг почувствовала, что железные пальцы Майлза уже не держат ее так жестко, а его глаза, когда она осмелилась снова взглянуть в них, уже утратили свой алмазный блеск. Теперь в них светилась нежность, даже нечто большее… Ее сердце бешено забилось.
— Майлз… — выдохнула она.
— Джина… — еле слышно выговорил он.
Внезапно раздался пронзительный детский крик.
Майлз мгновенно отпустил ее и побежал на голос. Все еще немного ошеломленная, Джина бросилась вслед за ним.
Увидели они не бездыханное тело ребенка, как можно было бы ожидать, а висящую на ветке Луизу. Джина не сразу поняла, как тонка ветка и как напугана девочка: в ушах все еще стоял ее крик. Почему это должно было случиться именно сейчас? Нет, даже хорошо, что это случилось сейчас, ибо сердце ее было так переполнено, что становилось нестерпимо… Почему оно так бьется? Но все было моментально забыто при виде Луизы, отчаянно вцепившейся в ветку, отказывающейся отпустить ее и упасть в протянутые к ней руки Майлза.
— Прыгай, Луиза, — говорил Майлз мягким, почти воркующим голосом. — Отпусти ветку и падай сюда. Я тебя поймаю, дорогая. Как только скажу «три», прыгай. Раз, два…
Луиза опять завопила.
Не время было спрашивать, что девочка делала на ветке. Может, Луиза взобралась на дерево, как взрослые взбираются на горы — просто оно попалось ей на пути? Может, она вообразила себя эльфом? Или птицей? Или поднималась к своей матери? «Моя мама, — сказала она как-то Джине, — на небе». Но могла и просто взобраться на дерево из чистого озорства, выбрав при этом самое высокое и тонкое.
— Может, сбегать на ферму? Взять лестницу или что-нибудь еще? — тревожно спросила Джина.
— Поздно, — негромко ответил Майлз. — Она сейчас упадет.
— Позвать Саливанов?
— Вы нужны здесь, Джина. Не подпускайте сюда детей. Как только ее руки устанут, мне будет не до них.
— Может, мне самой взобраться на дерево?
— Нет, — резко и властно прозвучал ответ.
— Хотя бы на первую ветку. Это вселит в нее надежду.
— Вы нарушите равновесие.
— Но если вы ее не поймаете, она сильно расшибется? Здесь мягкая земля…
— Все зависит от того, как она упадет. — Ровным голосом он позвал: — Отпусти ветку, детка, я тебя поймаю.
Молчавшие до сих пор детишки зашевелились.
Джерри крикнул:
— Спускайся, Луиза, я дам тебе леденцов. Они же тебе нравятся, правда?
Джина попыталась отвлечь его и других, но Майлз покачал головой:
— Их призывы, в отличие от наших, могут дойти до ее разума — они же одного возраста. Хотя, вряд ли. Она слишком испугана.