— Чтобы он женился на мне и на моем отце?
— Вот именно. Но сейчас это уже в прошлом.
— Нет, мой отец тут ни при чем, — холодно возразила она.
— Так же, как и вы. Через несколько минут из-за холма вернется Молори и поинтересуется, сказал ли я вам то, о чем он меня просил.
— Просил вас? — повторила Джина и, помолчав, спросила: — О чем? Скажите же, Майлз!
— Он не хочет жениться на вас. Да и ни на ком другом. Говорит, что погорячился. Ну, да вы и сами знаете.
— Почему он не сказал мне об этом сам? — Джина даже покраснела от обиды. — Зачем ему понадобилось унижать меня таким образом? Почему он обратился к вам?
Глаза Фаерлэнда сверкнули, как алмазы:
— Он не говорил прямо, но я уверен: откажитесь вы от своего слова, и он вздохнет с облегчением.
— Вы невозможный человек! — Она вспомнила красивое лицо Тони, его одобрительные, сопровождаемые улыбкой слова: «Никакой спешки, а? Ну, ты молодчина!» и поняла, что Майлз прав.
— Не думаю, чтобы вас это сильно задело, — рассудительно говорил тем временем Майлз. — Невелика потеря. Кстати, я забыл сообщить вам о Кене.
— О Кене Андерсе?
— Да.
— Почему «кстати»?
— Мы говорили о потерях. Так вот, мы его потеряли.
— Кен умер?
— Какой же я идиот! Сказать такое! — Он нежно взял ее за руку. — Я имел в виду, что он остается в Англии.
— Ах вот оно что! — Джина заплакала и засмеялась одновременно.
— Он снова рядом со своей родной подземкой, живет той жизнью, к которой привык и которую не хотел оставлять. Австралия не для него, Джина.
— Неважно, где он живет, лишь бы жил.
— Он будет жить. Вторая операция прошла успешно. Теперь у него все в порядке. Слава Богу… А вот и они!
По склону холма спускалась радостная процессия, включавшая и пропавших детишек.
Майлз все еще сжимал ее руку. Джина чувствовала, что он не намерен отпускать ее, и поняла, что и сама этого не хочет.
Потом он поднес ее ладонь к губам и нежно поцеловал. Сердце девушки бешено забилось, она смотрела прямо в его мужественное, красивое лицо, и к глазам подступали слезы счастья.
— Мягкий подход, — тихо сказал он и обнял ее за плечи. — Помнишь, маленькая Джина, ты спросила меня об альтернативе? Так вот мой ответ…
Их губы встретились и слились в жарком, страстном поцелуе. Весь мир исчез, словно во Вселенной существовали только двое — он и она.
— Любимая моя, — нежно шепнул он, и она еще крепче прижалась к нему.
— Майлз, дорогой, мне кажется, я полюбила тебя сразу, как только увидела. Но…
— Не надо ничего говорить, милая, я знаю.
Их губы встретились вновь, и она затрепетала в его объятиях.
К ним приближались маленькие беглецы. Не принадлежащие никому, нежеланные, отвергнутые, потерянные…