Через пять минут после того, как Энни вернулась домой, раздался звонок Стива.
— Почему ты дома?
— Я не танцую сегодня вечером.
— Тебе плохо?
В голосе Стива послышалась тревога. Не за нее… За будущего младенца. Энни была в этом уверена. И ответила усталым голосом:
— Не то чтобы плохо. Так, немного нехорошо. Вот и решила не рисковать и попросила Рэя опять заменить меня Таней.
— Слава Богу, что ты поняла наконец свои сегодняшние возможности. Я звонил час назад и записал на автоответчик, что приду поздно. У меня вечером в клубе важная встреча с клиентом. Заодно там и перекушу. Так что не жди меня к ужину.
— Ладно. До встречи.
Энни повесила трубку. Оставаться одной в этом холодном пустом доме ей не хотелось. Она вспомнила, что еще не сообщила матери о будущей внучке или внуке, и, позвонив Мэриан, напросилась к ней на ужин.
Мэриан приняла новость с восторгом. И тут же устроила дочери чуть ли не праздничное застолье. Под конец же вручила ей список особых блюд, которым каждая женщина в интересном положении непременно должна оказывать внимание. Это меню сохранилось у нее еще со времен ожидания рождения Энни. Та улыбнулась и спрятала список в сумку. Сейчас ее интересовало нечто более серьезное, нежели правильный выбор пищи.
— Послушай, мама, — с тревогой в голосе спросила она, — ты как-то раз сказала, что не смогла родить второго ребенка. Почему так случилось? Связано с генетикой? — Мэриан слегка вздрогнула при вопросе дочери. Энни взяла ее за руку и внимательно посмотрела в глаза. — Я спрашиваю об этом, потому что хотела бы знать, не надо ли и мне чего-то остерегаться.
— Тебе нечего остерегаться, родная. Ты совершенно нормально родилась. Без какой-либо патологии. Со мной — другое дело. Там был несчастный случай.
Энни никогда об этом не слышала, а потому захотела узнать подробности.
— Я тебе не рассказывала, что в молодости очень любила лошадей и увлекалась конным спортом. До встречи с твоим отцом я просто пропадала на конюшнях и ипподромах. Нередко участвовала и в скачках. Когда же вышла замуж, а потом в положенный срок родила тебя, то прекратила эти занятия. И вот однажды кто-то, уж не помню — кто, спросил, не хотела бы я снова заняться верховой ездой? Я согласилась. Но делала это в глубокой тайне. Так как боялась, что твоему отцу мои занятия придутся не по душе. Он ведь все время твердил, что конный спорт — дело слишком опасное. И оказался прав. Однажды во время занятий строптивая лошадь выбросила меня из седла. Я попала в больницу с очень серьезными травмами. Постепенно, правда, поправилась, но больше не могла иметь детей.