Райан взял стакан и налил в него на дюйм скотча из бутылки, стоявшей на кофейном столике. И долго вертел в руках трехгранную бутылку, так придирчиво исследуя этикетку, словно вся его жизнь зависела от того, сумеет ли он запомнить все эти крохотные буковки.
Сегодня днем Бекки позвонила ему на работу и попросила купить его любимый сорт скотча. Райан испытал непривычное удовольствие, получив то, что обычно так раздражает женатых мужчин, — поручение что-то сделать по дороге домой.
На краткий миг он позволил себе вообразить, будто Сиреневый дом и вправду его дом. Ха! Каков болван! Райан взял стакан и глотнул неразбавленного скотча, радуясь, что напиток мгновенно обжег горло.
— Бекки, у тебя есть кто-то еще?
— Кто-то еще? — переспросила она, явно озадаченная.
— Другой мужчина.
— Нет.
— Слава Богу! — вырвалось у него с таким жаром, что Бекки расхохоталась. — Ты расскажешь мне о них?
— О ком?
— О твоем бывшем муже и об отце Никки. О мужчинах, которые так больно ранили тебя, что теперь ты не можешь себя заставить доверять мне.
— Об отце Никки? — В изумлении Бекки широко раскрыла глаза, затем лицо ее побелело. — Ох…
— Извини, если я смутил тебя. Я знаю, Никки был зачат уже после развода. — Райан плеснул в массивный стакан еще пару унций скотча. — Мне казалось, что, если ты расскажешь мне о них, я смогу понять, почему ты сейчас отталкиваешь меня.
Бекки опустила голову и выше подтянула колени, обхватив руками лодыжки. Все ее тело стянулось тугим узлом, словно отгораживаясь от Райана.
Он ждал, прислушиваясь к тиканью старинных часов, терпеливо отсчитывавших минуты. Ждал, надеясь, что Бекки все же откроется ему.
И содрогнулся, осознав, какую муку причинили ей эти расспросы.
Райан заключил Бекки в объятия и, откинувшись на спинку дивана, прижал к своей груди. Большая теплая рука кругами гладила ее спину, другая легла ей на бедро.
Бекки судорожно вздохнула и положила голову на плечо Райана, сплетя пальцы на его затылке. Ему оставалось лишь гадать, кто из них кого успокаивает.
— Неважно. Забудь, что я об этом спрашивал.
Бекки нежилась в его объятиях, всем существом впитывая исходившие от него тревогу и нежность. И в конце концов поддалась неотступному желанию поведать Райану о своем прошлом.
Постепенно напряжение сошло, она расслабилась и тихо заговорила. Райан слушал, прильнув щекой к ее волосам.
— Моего мужа звали… то есть зовут Эрик. Мы поженились совсем юными, сразу после школы.
Все девчонки мечтали заполучить Эрика, но он выбрал меня. Вначале мы были, точно дети, играющие в семью. Ни забот, ни обязанностей. Когда я забеременела, жизнь по-прежнему оставалась игрой, и Майк, появившись на свет, стал нашей куклой. Он ел и спал. Трижды, а то и четырежды за день я переодевала его, просто развлечения ради, а Эрик хвастался сыном перед своими приятелями как живым доказательством его мужской силы.