Андреа открыла ставни и выглянула в раскинувшийся внизу сад. С утра она предвкушала, как вечером пойдет прогуляться по пляжу, но сейчас даже это ее не привлекало. Чем могла она спровоцировать такое резкое изменение отношения к себе? Возможно, виной этому что-то, что произошло между Заком и Дориан? Наверняка. Ничто другое не смогло бы сделать его таким холодным.
А что до обеда, прикинула Андреа, можно попросить Харриет принести его в комнату. Возможно, она всего лишь наемный работник, но не потерпит необоснованно грубого обращения с собой. И обедать наедине с Рейчел она не станет.
За рулем старого «МГ» Андреа с особой остротой ощущала свободу и остроту жизни. Ветер развевал волосы, и каждый поворот бросал трепещущие пряди ей на лицо. Только что на прямом участке дороги Андреа поэкспериментировала с управлением, чтобы почувствовать машину, и теперь вела ее осторожно, ну, почти. Ей доставляло истинное удовольствие на хорошей скорости закладывать плавные, широкие виражи, изредка бросая взгляд с крутых склонов утесов, чтобы лишний раз испытать себя. Она старательно не обращала внимания на тошноту, каждый раз подступавшую к горлу. Еще несколько поездок, и это пройдет.
Странно было то, что Зак вообще оставил ей свою машину. Вечером он доводит ее до белого каления, а с утра предупредительно проявляет о ней заботу. Не лично, конечно, эту неприятную обязанность он переложил на Рейчел.
— Зак выехал с ревизией, — сказала Рейчел Андреа, когда столкнулась с ней в холле. — Теперь будете ездить в город на «МГ» сами.
Отдав это распоряжение, она сунула Андреа ключи и, поднявшись по лестнице, скрылась в своей комнате.
Нет, вряд ли это можно счесть проявлением заботы, хотя любой жест доброй воли со стороны Зака сам по себе вызывает удивление. Особенно после вчерашней отповеди.
Андреа поняла, что объяснение лежало на поверхности. Зак, как и другие обитатели Дрого-Мэнор, проявлял нетерпение. Он просто хотел, чтобы каталог был составлен как можно быстрее. Машина только способ ускорить завершение ее работы. Средство для достижения цели… и опекать ее больше не нужно. И заботиться самому о ней Заку тоже больше нет необходимости.
Длинный рабочий день начался для Андреа с комплекта траурных колец. Особенно популярны они были в XVIII и XIX столетиях, когда такие кольца носили в знак скорби по рано ушедшему любимому человеку. Кольца, хранившиеся в коллекции Нэвилла, не представляли особенной ценности, но среди них оказалось несколько достаточно любопытных экземпляров, чтобы заинтересовать других коллекционеров.