-- Слушай теперь, что я разглядел!-- воскликнул мальчик, трясясь от смеха.-- Во-первых, там два сапфира с изъяном, один в две р атии один в четыре, насколько я могу судить. Сапфир в две рати обколот с краю. Одна туркестанская бирюза, простая, с черными жилками, и две с надписями -- на одной имя бога золотом, а другая треснула поперек, потому что она вынута из старого перстня и надпись на ней я прочесть не могу. Значит, всего у нас пять синих камней. Четыре поврежденных изумруда, причем один просверлен в двух местах, а один слегка покрыт резьбой...
-- Их вес?-- бесстрастно спросил Ларган-сахиб.
-- Три, пять, пять и четыре рати, насколько я могу судить. Кусок старого зеленоватого янтаря для трубок и граненый топаз из Европы. Бирманский рубин в две рати без порока и бледный рубин с пороком в две рати. Кусок слоновой кости, выточенный в виде крысы, сосущей яйцо, китайской работы и, наконец... а-ха! хрустальный шарик величиной с боб, прикрепленный к золотому листику.
Он кончил и захлопал в ладоши.
-- Он -- твой учитель,-- промолвил Ларган-сахиб с улыбкой.
-- Ха! Он знал, как называются камни,-- сказал Ким краснея.-- Попробуем снова! На обыкновенных вещах, которые мы оба знаем.
Они опять завалили поднос всякой всячиной, собранной в лавке и даже в кухне, и мальчик всякий раз выигрывал к немалому удивлению Кима.
-- Завяжи мне глаза... дай мне только разок пощупать вещи пальцами, и даже в этом случае я обыграю тебя, хотя глаза твои будут открыты,-- вызывал его мальчик на бой. Мальчик оказался прав, и Ким в досаде топнул ногой.
-- Будь это люди... или лошади...-- промолвил он,-- я мог бы себя показать. Но эта возня со щипчиками, ножами и ножницами слишком ничтожна.
-- Сначала выучись, потом учи,-- сказал Ларган-сахиб.-- Ну что, учитель он твой или нет?
-- Да. Но как этого добиться?
-- Надо много раз проделывать эту работу, пока не научишься выполнять ее превосходно... ибо этому стоит научиться.
Мальчик-индус в полном восторге от своего превосходства даже похлопал Кима по спине.
-- Не отчаивайся,-- сказал он.-- Я сам буду учить тебя.
-- Я послежу за тем, чтобы тебя хорошо учили,-- сказал Ларгансахиб все еще на местном языке,-- ибо, если не считать моего мальчика,-- он глупо сделал, что купил так много белого мышьяка, когда мог бы попросить его у меня, и я дал бы,-- если не считать моего мальчика, я давно уже не встречал человека, которого стоило бы обучать. Осталось десять дней до того срока, когда ты сможешь вернуться в Лакхнау, где ничему не учат... в сущности. Мне кажется, мы будем друзьями.