-- Она заслуживает десяти тысяч внуков,-- подумал Ким.-Тем не менее, не будь меня, ему не удалось бы получить такие подарки.
-- Добродетельная женщина... и мудрая,--лама стал укладываться, и все члены его, сустав за суставом, становились вялыми, как у утомленного верблюда.-- Мир полон милосердия к тем, кто следует по Пути.-- Он накинул большую часть одеяла на Кима.
-- А что она сказала?-- Ким завернулся в свою часть одеяла. -- Она задала мне множество вопросов и предложила решить множество задач; большей частью это -- пустые сказки, которые она слышала от монахов, поклоняющихся дьяволам, но лживо заявляющих, что они идут по Пути. На иное я ответил, иное назвал пустяками. Многие носят Одеяние, но немногие следуют по Пути.
-- Истинно. Это истинно,-- Ким сказал это участливым примирительным тоном человека, который хочет вызвать собеседника на откровенность.
-- Но сама она рассуждает в высшей степени здраво. Она очень хочет, чтобы мы вместе с ней отправились в Будх-Гаю; как я понял, нам с ней по пути, ибо нам в течение многих дней придется идти на юг той же дорогой.
-- И что?
-- Потерпи немного. На это я сказал, что мое Искание важнее всего. Она слышала много небылиц, но великой истины о моей Реке никогда не слыхала... Вот каковы духовные лица, живущие в Гималайских отрогах. Она знала настоятеля Ланг-Чо, но не знала ни о моей Реке, ни сказания о Стреле. - Ну?
-- Поэтому я говорил ей об Искании, и о Пути, и о прочих полезных для души предметах. Она же хотела только, чтобы я сопровождал ее и вымолил ей второго внука.
-- Аха! "Мы, женщины, только и думаем, что о детях",-сонно проговорил Ким.
-- Однако раз уж наши дороги на время сошлись, я не думаю, что мы хоть сколько-нибудь уклонимся от Искания, если будем сопровождать ее, хотя бы только до... я забыл название города.
-- Эй!-- Ким повернулся и громким шепотом окликнул одного из уриев, сидевшего в нескольких ярдах от них.-- Где живет ваш хозяин?
-- Немного дальше Сахаранпура, среди фруктовых садов,-урия назвал деревню.
-- Вот это самое место и есть,-- сказал лама.-- До этой деревни мы можем идти с нею.
-- Мухи слетаются на падаль,-- безучастно промолвил урия.
-- Больной корове -- ворону, больному человеку -брахмана.-- Ким тихо произнес поговорку, не обращаясь ни к кому в особенности, но глядя вверх на укутанные тенью верхушки деревьев.
Урия буркнул что-то и замолчал.
-- Так, значит, мы пойдем с нею, святой человек? -- А разве этому что-нибудь препятствует? Ведь я смогу отходить в сторону и проверять все реки, которые будут пересекать дорогу. Она желает, чтобы я сопровождал ее. Она очень желает этого.