Уперев приклад пулемета в переборку, я уверенно вдавил кнопку. Все шесть стволов с зубодробительным жужжанием раскрутились. Мы на минуту оглохли и ослепли от рева и огненной струи вырвавшейся из всех стволов. Переборка прямо передо мной стала, словно дуршлаг, а потом и вовсе целый кусок вывалилась наружу, оставив огромную пробоину с рваными краями. В беззвучном крике, распахнув свою отвратительную пасть, Охотник смотрел на дыру в своей груди, пока его длинный язык извивался по сторонам, словно огромный червяк.
– Нравится мразь? – зло рассмеялся я, прочитав в глазах уродливого создания страх и отчаяние перед неизбежным. – Не на тех напрыгнул! Жри свинец, выродок!
Охотнику еще хватило ума понять, что его песенка спета, но так просто смиряться с поражением он был, по-видимому, не готов. Инстинктивно оттолкнувшись лапами, он словно огромный кузнечик в одном мощном прыжке взмыл вверх, ненароком угодив в работающий винт вертолета. Не выдержав столь крупного и плотного объекта, авиационный винт разрубил тварь на множество кусков, после чего разлетелся. Мгновенно Ми-8 клюнул носом вниз и стал быстро падать. Выпустив из рук пулемет и скользя по полу, я изо всех сил вцепился руками в поручни. Задыхаясь от давящих на тело перегрузок, я обреченно наблюдал сквозь разбитое стекло кабины, как в мареве перегретого воздуха от двигателя мы неотвратимо приближаемся к деревьям. Чудовищной по силе удар отбросил меня далеко назад, под треск и скрип жалобно сминающихся вокруг переборок. Вертолет стал удаляться, а вокруг меня заплясали ветки деревьев.
Наверное, при ударе корпуса о кроны деревьев меня просто вышибло наружу сквозь дыру в грузовом отсеке. Приложившись многократно о жесткую кору, я застрял в ветвях. Исковерканный корпус воздушной машины еще какое-то время гулко катился по земле, после чего занялся пламенем недалеко от того дерева, на котором я болтался. Выплюнув сгусток крови, я печально проследил, как долго падает кровавая слюна. До земли было метров десять не меньше. По чистой случайности во время падения я зацепился за ветку автоматным ремнем уже второй раз подряд, спасающий меня от неминуемой гибели. Я не поверил глазам, когда из горящей горы железа того, что еще совсем недавно было вертолетом, выполз шатающийся Антон, на котором дымилась одежда. Он держал на руках хрупкое тело мертвой девушки. То, что она мертва было очевидно, учитывая количество крови, что стекало с её одежде. Даже если она и жива, значит ненадолго, потеря крови убивает очень быстро и ничуть не менее эффективно, чем смерть от пули. Мой напарник из последних сил сделал еще пять шагов и упал в траву, выпустив из рук девушку. Когда пламя добралось до топливных баков, взрыв взметнул высоко над деревьями черный дым, указывающий спасателям место нашего падения. Где-то вдали над деревьями послышался стрекот множества винтов – к нам спешила помощь из Гнезда.