Задержанный кашлянул.
— Никак нет. Консул убит в результате ссоры с легатом Фимбрией.
— Причина ссоры?
— Несправедливое судейство, вынесенное консулом не в пользу легата. Это послужило поводом к убийству. Напряженность в их отношениях нарастала давно. Мне неизвестны подробности.
— Кто совершил убийство?
— Лично легат Фимбрия.
Лукулл усмехнулся.
— Я смотрю, ты весьма откровенен. Так беззастенчиво сдаешь своего командира.
Север побагровел.
— Я не считаю возможным лгать тебе, Луций Лициний, даже если это затруднит выполнение моего задания. Свидетелей много, правда все равно станет тебе известна.
— Похвально, — Лукулл кивнул Постумию и тот вышел, притворив за собой дверь. Север покосился ему вслед, — а теперь сообщи, с какой целью ты прибыл сюда и объясни свой внешний вид.
— Мне поручено доставить тебе, Луций Лициний, письмо от моего легата. К сожалению, в пути я и мои люди подверглись нападению пиратов. Во время боя я оказался в воде и отстал от судна с моими людьми. Их судьба мне не известна. Письмо осталось на судне.
— Какая жалость. То есть ты трусливо бежал, бросив своих товарищей...
— Нет! — стиснул зубы Север.
— Где же твое оружие? Знаки отличия, подтверждающие, что ты тот за кого себя выдаешь?
— Мое оружие, доспехи, забрали пираты, вытащившие меня из воды. Я...
— Ты сдался в плен?
— Я был без сознания!
— Ты был без сознания, в воде и не утонул?
— Нет.
— Странно. Но ты, все же, очутился в плену. Как тебе удалось избежать смерти?
— Меня отпустили... — тихо проговорил Север.
— Отпустили. Удивительно. Никогда не слышал более захватывающей истории. Что же случилось далее?
Легат встал из-за стола и прошелся перед Севером, заложив руки за спину. Квинт следил за ним исподлобья.
— Дальше не так интересно. Мне позволили добраться до берега вплавь. Потом я день пробирался до мыса, с которого Кос ближе всего. Сегодня утром мне удалось переправиться на рыбачьей лодке.
— Чем же ты расплатился с рыбаками за переправу?
— Ничем.
— То есть, ты лодку украл?
— Отобрал, — спокойно ответил Север, — а рыбаков, предвижу твой следующий вопрос, побил.
— Что ж, похвально. Для исполнения приказа командира все средства хороши. Надеюсь, это были не старики или мальчишки? — улыбнулся Лукулл.
— Все еще считаешь меня дезертиром, о сердобольный Лициний?
— Скорее нет, чем да. Впрочем, кое-что следует уточнить, — Лукулл прошел за спину трибуна, приоткрыл дверь и скомандовал, — вводи его, Постумий.
Квинт, старавшийся стоять навытяжку, скосил глаза набок, как только мог, не поворачивая головы, но через мгновение забылся и кинулся обнимать вошедшего Барбата. Острие копья конвойного, ткнувшееся трибуну в грудь, охладило порыв.