Север почувствовал, что темп гребли понизился, а потом и вовсе прозвучала команда сушить весла. Критяне на левом фланге, напротив, резко ускорились и, оторвавшись от египтян, начали огибать мыс. Довольно продолжительное время ничего не происходило. Моряки всматривались вдаль, молчали. Наконец, оттуда, из-за мыса, донесся едва различимый треск. За ним последовали крики. Все эти звуки столь слабы, что в иной ситуации не смогли бы перекрыть сухое потрескивание углей в жаровнях и скрип корабельных снастей, но сейчас, а атмосфере напряженного ожидания, они грянули, подобно грозовому раскату.
— Ну, понеслось, — объявил Барбат.
Опыт морского сражения, которым обладал Север, не мог раскрыть ему всю картину того, что творилось за мысом. Треск и крики усиливались. К сигнальному дымку на мысе добавились еще дымы, густые, черные.
— Хорошо смолистое дерево горит, — заметил Милон.
Сражение шло, а на египетских кораблях время словно остановилось. Север заметил, что лежащие в дрейфе пентеры, как будто, немного сносит назад.
"Чего мы ждем?"
Из-за мыса показались корабли. Одна гемиолия, другая, келеты, моноксилы. Кто-то из египтян с досады крякнул:
— Уже бегут, ублюдки.
— Разбойные, что с них взять. Жареным запахло, вот и драпанули.
— А мы-то чего медлим? Надо всем навалиться!
"Он заманивает их в ловушку", — подумал Север, имея в виду Лукулла, — "это притворное бегство".
Корабли пиратов слепо шли прямо на египтян.
— Столкнемся же! — воскликнул Милон, крепко схватившись за борт, аж пальцы побелели.
"Отвернут. Это ловушка. Они скрывают нас от понтийцев", — Север чувствовал, как кровь побежала по жилам быстрее.
Лопасти весел пентеры с громким всплеском опустились в воду. Квинт ощутил легкий толчок, сопровождаемый слитным выдохом трехсот глоток: "Ха-ай!" Деревянные колотушки принялись отбивать неспешный ритм. Слева по борту, с "Рога Аписа" почти точно в такт доносился свист флейты.
"Р-раз!"
Сто двадцать весел поднялись вперед и вверх, как копья фаланги. Ни одно не пошло криво, выученные гребцы могли поспорить с лучшими геометрами в изображении параллельных линий.
"Два!"
Весла опустились.
"Ха-ай!"
Новый толчок. По обоим бортам в воде возникают цепочки стремительных вертунов, сопровождающих бросок пентеры. А келевст не унимается и бьет все быстрее:
"Р-раз!" — подхватывают пентеконтархи.
"Два!" — копья эпибатов стучат по палубе. Нет сил стоять неподвижно, так и хочется поддержать, отбить нарастающий ритм, принять участие в пробуждении мощи хищного морского чудовища, в которое стремительно превращается пентера.