— Если кто-то действительно хочет расстаться с жизнью, то его невозможно остановить, старина. Это явно не наша беглянка.
Я подтащил к телу деревянную колоду, встал на нее, перерезал веревку. Труп упал вниз.
Проповедник опустился перед самоубийцей на колени, начал читать заупокойную. Сухо и по-деловому. Вильгельм, глядя на него, напомнил:
— Разве для самоубийц это разрешено?
Старый пеликан прервался и ответил:
— Бог всепрощающ. Он поймет, что страх от присутствия демона, от того, что она видела этой ночью, затуманил ей разум.
— Церковь так не считает. Самоубийца остается самоубийцей.
Проповедник упрямо нахмурился:
— А я верю в Его милость. Чудеса еще бывают на этом свете.
Раздался сипящий звук, словно из пробитых кузнечных мехов выходил воздух, и женщина, хрипя, села, обхватив свою шею руками. Старый пеликан с воплем отпрыгнул, врезавшись в Пугало. Повешенная между тем закашлялась, а потом зарыдала, размазывая по некрасивому белому лицу слезы.
— Вот оно, твое чудо. Оживление самоубийцы, — сказал я, положив руку на кинжал.
Все случившееся было очень странным. Львенок считал точно так же, поэтому сделал шаг влево, перегородив выход из амбара.
Женщина наконец заметила нас и сипло сказала:
— Не получилось. Я не могу убить себя. Помогите мне.
Вильгельм, хмурясь, осторожно уточнил:
— Помочь умереть?
Та кивнула:
— Да. Нужно это сделать как можно скорее.
— Я здесь точно ничем не смогу вам помочь.
— Вы не понимаете! — в отчаянии воскликнула она. — Это… это все из-за меня. Вся кровь в церкви, все смерти. Я должна умереть, иначе погибнут и другие!
Мы с Львенком переглянулись, и я задал единственный вопрос:
— Ты — темная душа?
Она вздрогнула:
— Как? Откуда вы знаете?!
— Мы — стражи. Тело не может умереть, если в нем темная сущность.
Я подумал о том, что, когда спас ее, даже не удосужился проверить, бьется ли сердце.
— Я не знала. Вы поможете мне?
В ее глазах была мольба.
— Очень странно. Темная душа, покинувшая узилище, ужаснулась тому, что произошло, и решила вернуться назад. — Проповедник смотрел на женщину в чепце с какой-то смесью отвращения и жалости.
— Он прав. — Львенок поддержал старого пеликана. — Ведь темные души не отличаются совестью.
— Я не темная! — отчаянно крикнула ему женщина. — Не была темной. Я попала в чистилище по ошибке. Но меня никто не желает слушать!
— По ошибке?! — воскликнул Проповедник. — На небесах не бывает ошибок!
— Тогда почему ты все еще здесь, светлый? — спросила она. — Отправляйся на небеса, и, надеюсь, тебе повезет больше, чем мне. У меня нет грехов, я крещеная, причащалась и любила Господа. Но там сочли, что такой, как я, надо вниз, а не вверх. И никто не стал слушать мои мольбы. Поэтому я сбежала! Я не могла там оставаться! Это несправедливо! Я хочу прийти к Господу, чтобы Он выслушал меня и все было правильно. По закону Его!