После этого мы уже не знали, что нам и делать. А председатель колхоза, чуть ли не плача, бормочет:
— Поймите меня, бабоньки — не могу я… у меня же ведь тоже дети есть…
Ну, что тут поделаешь?.. Ни с чем мы домой пошли. Ну, думаем: вот и конец нам всем пришел. И действительно: зимой 1932 года односельчане от голода уже вымирать начали,…возле нашей хаты, за муром, дети мертвые валялись, и их убрать некому было. Почти в каждом доме тогда люди от голода пухли, а у родственников не было даже сил, чтобы умерших людей на кладбище отвезти — так они дома и лежали.
Мы тоже от голода мучились. Всех мышей и крыс мы еще зимой переловили и съели. Пытались мы и птичек ловить.
Помню, дед Ваня своими уже опухшими ногами, в плавнях по замерзшему льду ходил — искал что-нибудь съестное, и здоровенную гадюку в замерзшем льду нашел. Помню, положил он ее на стол, а я, как только увидела ее, от ужаса чуть в обморок не упала. Но, ничего — в тот же день съели мы ее,… гадость такую…
К концу весны 1933 года мы от голода уже еле шевелились: травку, что только появилась, мы, как коровы на лугу, выщипывали, а жучкам, которые нам изредка попадались, мы, как умалишенные, радовались. Помню еще ежика — он в саду нам попался… А потом дед Ваня на рыбалку стал ходить — черви появились и было ему, на что рыбу ловить: иногда он ловил что-то, иногда — нет.
Вот такая у нас, внучек, жизнь была. Голод — это страшно! Как мы все тогда мучились — не передать словами, а дед Ваня и Анечка постоянно в обморок падали — Ане тогда всего девятый годок шел, а Нине шестой. Они худенькие как щепки были и мерзли — я их тряпками укутывала и даже в печку засовывала, чтобы они там согрелись.
Сердце мое тогда просто на куски разрывалось и не столько потому, что сама от голода умирала, сколько оттого, что не могла детей своих накормить: им ведь не объяснишь, что это не мама с папой такие плохие; что это не они не хотят дать им покушать, а потому, что «светлое будущее» кто-то решил для них построить,… как нам тогда коммунисты говорили: «построение счастливой жизни — это процесс болезненный, но очень полезный, что мы, дескать, должны пережить эти страдания ради светлого будущего наших детей»…
Боже, о каком будущем для этих, умирающих от голода, детей, они говорили?!.. Подонки…
Побледневшие губы бабы Кили мелко задрожали, а на ее почерневших глазах навернулись слезы. Тут же, спустя мгновенье, она сквозь слезную пелену едко усмехнулась и, задыхаясь от гнева, продолжила:
Проклинали люди тогда все на свете: и власть нашу Советскую; и коммунистов наших долбанных; и в Бога верить мы тогда переставали.