— Боже, Катрин, как ты неосторожна, — воскликнула она, останавливаясь напротив изумленной барышни, — ты же стоишь на самом солнцепеке! При твоей нежной коже это очень опасно, по-моему, у тебя уже нос покраснел.
— Правда? — Катрин, считающая себя необыкновенно хорошенькой, ужаснулась и побежала в дом, больше не обращая внимания ни на мальчишек, ни на младшую сестру, ни на гостью.
— Ловко ты ее спровадила, — засмеялась Даша. — Пойдем в сад, можно искупаться, а Лиса поручим Петьке, он его и напоит, и оботрет.
— Давай, зови Петьку, — согласилась княжна, и, ведя под уздцы коня, вошла в ворота, открытые подругой.
Десятилетнего Петьку искать не пришлось, он уже бежал им навстречу из сада, предвкушая возможность поухаживать за Лисом, которого боготворил. Долли передала ему поводья, и девушки пошли вглубь сада, спускающегося к реке. На берегу, огороженном забором, братья Морозовы сколотили для Даши купальню. Длинные мостки заканчивались красивым небольшим домиком, внутри которого по бокам от двери были две широкие лавки, а посередине — лесенка с перилами, по которой можно было спуститься в прохладные воды Усожи.
Девушки вошли в домик и начали раздеваться. Долли сняла короткий жакет-спенсер, шелковый шарф, закрывающий грудь, и муслиновую блузку, а Даша помогла ей снять длинную юбку амазонки.
— Ты выглядишь как разбойница: голая, но — в сапогах, — заметила Даша, кивнув на короткие серые сафьяновые сапожки подруги и белые шелковые чулки, подвязанные выше колен.
— Я не только выгляжу, я — на самом деле разбойница, — объявила, смеясь, Долли, доставая из-за голенища правого сапога короткий охотничий нож в кожаных ножнах. — Ты знаешь, как я люблю оружие, но не могу же я к амазонке пристегнуть шпагу, меня сразу запрут в сумасшедший дом. Давай, раздевайся, будем купаться.
Пока подруга раздевалась, княжна завязала волосы шарфом на макушке, чтобы не замочить, и с удовольствием вошла в прохладную воду, спустившись на песчаное дно. Глубина здесь была ей по шею, и она, осторожно пройдя между свай купальни, выплыла на простор реки.
— Ты с ума сошла, нас же увидят, — крикнула ей в след Даша.
— Не увидят, никого нет, я сплаваю до середины реки и обратно, — отмахнулась Долли, опустила лицо в воду и, резко выбрасывая руки вперед, стремительно поплыла к середине реки.
Потом она повернула по течению и поплыла, ориентируясь на конец забора сада Морозовых, так же по глубине вернулась обратно, и только наплававшись, вернулась к подруге, тоже вышедшей из стен купальни, но не рискнувшей плыть за княжной.