Вот таким способом Жоан Смельчак мягко опустился на поросшую зеленой травой лужайку Великого Королевства Кое–Чего. От края до края раскинулись фруктовые сады, и одни деревья были в цвету, а другие гнулись к земле обремененные спелыми плодами. Жоан освежил лицо в первом попавшемся ручейке, который журчал среди камней, и пустился в путь. Много часов прошагал он под голубым небом, минуя безлюдные, будто вымершие деревни, и так и не встретил ни одной живой души.
Постепенно пейзаж стал изменяться: сочную зелень сменили ползучие растения, мхи и лишайники, лепившиеся к валунам; но и здесь людей не было, и из живых существ Жоан заметил лишь ящериц, которые быстро ползли среди камней в поисках убежища. Местность была такой пустынной и необитаемой, что Жоан Смельчак невольно подумал: а не изгнаны ли по каким–то причинам жители этих мест?
Только на склоне дня он увидел в лесу на обочине дороги мрачного и хмурого человека, который отдыхал, сидя на стволе упавшего дерева.
— Подойди сюда, не бойся, я тебе ничего плохого не сделаю, — с покровительственным видом сказал он Жоану.
— А с какой стати я должен тебя бояться? — возмутился Жоан, которого вывел из себя самоуверенный тон незнакомца.
— Разве ты не знаешь, какой сегодня день?
— Знаю. Как будто воскресенье… — неуверенно протянул Жоан.
— То–то и оно что воскресенье. Неужели это ни о чем тебе не говорит? — спросил незнакомец.
— Послушай, я не волшебник, и обычаи вашей страны мне незнакомы— ведь я приезжий, — сказал Жоан. — А поэтому прошу тебя объяснить мне все толком.
— Ах, ты чужестранец?! Ну, тогда понятно, почему тебе неизвестны наши законы. — Поспешил оправдать его незнакомец.
Резкий порыв ветра всколыхнул кроны деревьев и заставил его умолкнуть: воспользовавшись короткой паузой, Жоан Смельчак перешел в наступление.
— А ты сам–то кто такой?
— Кто я? Разве ты не догадываешься? Не представляешь себе? Не знаешь?
— Честно говоря, нет.
Быть не может! Вдумайся хорошенько. Если путник часами бредет по дороге, не встречая никого из прохожих, и вдруг замечает человека, сидящего на стволе дерева, то кем, по–твоему, может быть этот субъект?
— Откуда мне знать! — Жоан Смельчак пожал плечами. Ему вовсе не хотелось тратить попусту время на разгадку этой не слишком завлекательной тайны; ведь рано или поздно все само собой выяснится.
— Я принц! Кем же мне еще быть, по–твоему, как не принцем? — воскликнул незнакомец с наигранной бодростью человека, вынужденного растолковывать общеизвестные истины.
— Ты принц?
— Конечно, принц, неизбежный принц. Да, я, принц, сегодня утром отправился на охоту, но мне надоело гоняться за оленями и зайцами, и я отпустил моего скакуна— пусть себе пощиплет траву, — а сам уселся на обочине, чтобы поразмыслить о делах государственной важности. Жоан Смельчак пристально взглянул на собеседника. Несомненно, перед ним и в самом деле сидел принц. Ведь во всех сказках герои этого звания одеты точно так же: неизменная шапочка с пером, зеленые бархатные панталоны, шелковые чулки, туфли с серебряными пряжками, короткий плащ, перчатки с кружевными манжетами, кинжал на поясе. Смущала лишь одна деталь: в отличие от очарованных или предназначенных для иных волшебных превращений принцев, как правило, элегантных блондинов, этот принц был на диво уродлив. Еще можно было кое–как смириться с его плоской, как блин, физиономией, но вдобавок природа наградила его длиннейшими ослиными ушами.