- А если взглянуть на это под другим углом? – участливо улыбнулся Кочетков. – Судно и экипаж нельзя считать потерянными окончательно. Они просто временно находится вне вашего доступа, но есть возможность их вернуть. Еле живы остались, говорите? Но ведь живы же? И из-под петли ушли, и через линию фронта спокойно перебрались. Да не с пустыми руками, а с прибытком. Тогда как ваш обидчик – Перси Скотт отдал Богу душу.
- А я здесь причем? – нахохлился Арсенин. – Я того коменданта и пальцем не тронул...
- Конечно, конечно, – покладисто кивнул Кочетков. – Вы не причем. Его ведь ваш абрек зарезал.
- И с чего вы это взяли? – с глухим раздражением произнес Всеслав. – Что его вообще кто-то резал? Да и про то, что англичанам о моем участии в угоне бронепоезда известно, тоже, небось, сами придумали?
- На счет “зарезал”, тут все просто, – пожал плечами подполковник. – Доводилось мне отчет о вскрытии его высокоблагородия читать. А про бронепоезд – птички напели. Я уже говорил однажды, здесь очень информированные птицы попадаются, нужно только уметь их слушать. Но это всё дела вчерашние, а ныне я все же хотел бы узнать ваше решение. Будете ли вы со мной работать, или отправитесь в одиночное плаванье?
- Буду, – недовольно проворчал Арсенин и повторил. – Буду, куда ж мне деваться-то... А теперь поведайте мне, чем мы все же будем заниматься и какая цель является конечной?
- Отлично, – с едва заметным облегчением выдохнул генштабист. – А что до целей наших, то слушайте внимательно...
22 февраля 1900 года. Лагерь Нортмублендских фузилеров.
- Ты уже поел, красавчик?
Услышав голос Хорсвилла, Арсенин невольно вздрогнул. За воспоминаниями о разговоре с Кочетковым он даже не услышал, как отворилась дверь овина.
- Такому симпатяшке, как ты, нужно нормально питаться, – продолжал ворковать сержант, окатывая заключенного масляным взглядом. – А то ни взглянуть не на что будет, ни потрогать...
Арсенин хотел уже обматерить англичанина, а то и вмазать от всей души по морде, но внезапная мысль заставила его остановиться и ответить совсем не так, как хотел изначально.
- Красавчик? – Всеслав, мысленно содрогаясь от брезгливости, вызывающе облизнул губы. – Это значит, что я тебе ТОЖЕ понравился?
- Ого! – восхитился англичанин. – Это получается, что я не ошибся, и ты знаешь толк в...крепкой мужской...дружбе? – британец подошел почти вплотную и ласково потрепал Арсенина по щеке.
- Есть немного, – пробормотал Всеслав, пытаясь скрыть гримасу отвращения за натянутой улыбкой. – И вот пришла мне в голову мысль. Коль мы друг другу не безразличны, то почему бы нам, к обоюдному удовольствию, не скоротать вечерок вместе? Скажем, сегодняшний?