— Я живу с дядей, он довольно состоятельный человек, только очень скупой.
— Ну и охота вам подачками жить, приходите ко мне работать, — предложил он, — книги будете разбирать, за покупателями присматривать, если чего разгрузить поможете, много платить не буду, но зато читайте, сколько хотите.
Я невольно рассмеялся на его столь искреннюю заботу обо мне.
— Спасибо, я подумаю, господин Барнс.
Разве я мог рассказать ему, что я окончил самый престижный художественный колледж и поступил в университет. И все это я потерял в один день, дом, семью, любовь родителей, сестру, карьеру, образование, спокойную жизнь, лишь потому что доверился человеку, обаяние которого было столь велико, что не уступить его просьбам было невозможно. Я даже не подозревал, чем он был на самом деле. Его арестовали прямо на выставке, моего учителя…. я со всего размаха ударился лбом о фонарный столб. Чувствуя невыносимую боль, я издал нечленораздельный звук, нечто промежуточное между стоном и проклятием, и опустился на тротуар. Мне было жутко открыть глаза.
— Господи, вот придурок, — услышал я где-то сверху женский голос, — ну вставай, вставай, чего расселся. Глядеть надо, куда чешешь.
Я открыл один глаз, затем второй. Ко мне наклонялась девушка, даже, скорее всего, девочка-подросток, в джинсах и куртке на меху с маленькой бусинкой в носу. На вид ей было лет четырнадцать, не больше. Она постаралась поднять меня, обхватив под руку. Я сделал усилие и поднялся сам. Голова у меня снова закружилась.
— Ну, ты совсем плохой, — констатировала она совершенно беззлобно, вероятно, она испытывала ко мне искреннюю жалость.
— Там книга, подними ее, пожалуйста, — попросил я, и она, послушно наклонившись, отыскала на асфальте «Историю тринадцати скрипок».
— Вот, — она сунула мне в руки заляпанный грязью том, — тебя как зовут?
— Стэнфорд, — ответил я, и она улыбнулась довольной детской улыбкой,
— А меня Виола, Виолетта, то есть.
— Значит, это про тебя, — заметил я и похлопал по книге, которую она мне только что вручила, и которую я тщетно пытался оттереть от пятен.
— Это почему? — она, недоумевая, посмотрела на книгу, затем на меня.
— Потому что твое имя означает скрипка, — пояснил я, — правда, еще оно означает и цветок, фиалку.
— Понятно, — она явно осталась довольна объяснением. — Хочешь пива? Может, ты меня угостишь?
— Тебя не учили, что с посторонними надо быть крайне осторожной? — я спросил ее намеренно, желая проверить, как она на это отреагирует.
— Ну, ты же не посторонний, я тебя у господина Барнса каждый четверг вижу. Господин Барнс наш сосед. Я иногда захожу к нему за ключами от квартиры, когда мама уезжает в командировку.