— А то, я вообще сперва думал, что он гомик и в меня втрескался. Так он за мной таскался.
Стэн рассмеялся и подумал «Интересно, зачем он мне это говорит, он что, думает, что я тоже в него влюблен?» От этой мысли ему почему-то стало неприятно, как будто он лгал себе, но разбираться не стал, просто поднялся с места и подошел к парапету. Ветер свистел у уха, и Стэн моментально продрог, хотя вокруг был жаркий день, но он продолжал упорно стоять, положив кончики пальцев на выветрившийся камень. Он смотрел на город, ставший для него сейчас местом непреходящего страха, и думал, что сегодня, пожалуй, первый день после ареста Томаса, когда он чувствует себя почти спокойным. Почти счастливым. И что как странно, но Крис сейчас совершенно не раздражает его, напротив, их связывает странная близость, как будто этот пижон — единственный в городе человек, на которого он может положиться. Словно только когда они оставались наедине, проявлялась истинная суть их отношений, и тот, кто так страшно раздражал Стэна на людях, здесь становился просто другим человеком. Словно выходила наружу какая-то иная природа, заложенная в них изначально, природа, благодаря которой они были братьями, союзниками против всего мира, несмотря на их вопиющее несходство.
Крис встал рядом, и Стэн почувствовал, что на него накидывают куртку. Крис неожиданно крепко обнял его за плечи и прижал к себе. Они молчали, только слышно было легкое и неровное дыхание музыканта.
«Он сейчас поцелует меня», — почему-то подумал Стэн и прикрыл глаза, о мысли об этом предполагаемом поцелуе у него голова пошла кругом. Но Крис только тихо сказал:
— Странное место, правда?
— Почему странное? — машинально спросил Стэн.
— Здесь все становиться таким, какое оно есть, — резко ответил Крис и отстранился от него.
Он отошел на полшага и вдруг позвал:
— Тэн, пойди сюда.
Стэнфорд подошел и увидел, что Крис, присев на корточки, чертит что-то в пыли.
— Слушай, — сказал он, подняв голову, — может ты знаешь, что это?
Стэн посмотрел. На земле был нарисован равнобедренный треугольник, перечеркнутый у вершины прямой.
— Это?
— Ага, что это?
Стэн порылся в памяти.
— Да, я знаю. — он сел на корточки рядом с Харди. — Это символ средневековых алхимиков, знак огня. Стихия огня.
— Ясно. — печально ответил Крис, судя по всему, кто такие алхимики, он все же знал.
— А что?
— Не знаю. Какой-то гад нарисовал это на моей машине.
— Ну мало ли… — пожал плечами Стэн.
— Ты не понял. — Крис посмотрел на него потемневшими то ли от страха, то ли от ярости глазами, — На лимузине, он стоял в гараже, туда мышь не проберется. Фигня какая.