Поначалу я не слышал, как подошли "Сфинксы". Но это, как не странно не заставило меня удивиться. Три машины ковыляли к нам, размахивая большими гнутыми ногами. Приблизившись к черной стене, они включили твердый свет. Ближний "Сфинкс" развернул четыре руки манипулятора, чуть ниже пустой кабины управления, и раскрыл сеть из серебристых нитей. Затем, он перешагнул нас, и спустилась в яму. С другой стороны, еще один "Сфинкс" также сошел в низ, и мягко поднял сморщенные мощи, тела Дидакта.
С бесконечным терпением, машины окутали тело в сеть, и осторожно вышли из ямы. Сеть и ее содержимое медленно раскачивалось между ними. Они пронесли Дидакта прямо над нами, и я посмотрел на мощи, минимум одежды скрывали костлявые бедра и плечи. Я не видел лица и головы, но я вспомнил, великого Воина, который посетил мою семью на Орионе. Мощный, красивый, яростный, с взглядом Предтечи пережившего кошмары войны и больших разрушений.
Полный рост Воина Прометейца, превышал мой, в два раза и весил Дидакт в четыре-пять раз больше мой массы. Его плечи были, так же широки, как мои протянутые в сторону руки. Но теперь, не имея брони, живой или уже мертвый, он выглядел так уязвимо и уродливо, как мертвый птенец.
Я последовал за машинами и перепрыгнул через стену, шел, игнорируя предписанный путь. Чакос ничего не говоря, шел позади меня. Райзер шедший по следам своих предков, отстал.
― Это сокровище? ― спросил Чакос с сомнением.
― Нет, не сокровище, ― сказал я. ― Это стихийное бедствие. Любой из Предтеч, кто нарушит Криптум, клеймится позором.
― Что такое Криптум? ― спросил Чакос.
― Священное место. В поисках мудрости, зрелый Предтеча высокого уровня, может выбрать путь в бесконечность… Наказание за нарушение уединения, может быть наложено на любого Предтечи любой иерархии.
― Вы знаете это, но вы его открыли? Могут ли они за это наказать людей?
Нет защиты, нет оправдания. Я чувствовал, как Чакос смутился и испытывает страдание.
― Это не только я. Вы, произнесли нужный текст, и он был услышан, ― сказал я. ― Вы готовы разделить вину?
Чакос пожала плечами и отвернулся.
Я удивился их безрассудству и то, что они еще не исчезли в джунглях. Сфинксы прошли мимо их, еще замороженных товарищей и, не останавливаясь, углубились в джунгли.
Еще два из первых двенадцати "Сфинксов" ожили, включили твердый свет, и последовали за другими, через очищенный путь в джунглях.
― Что мы будем делать? ― спросил Чакос, когда мы проходили по измельченной зелени пальм и кустарников.
― Ждать возмездия, ― сказал я.
― Мы тоже? В самом деле?