Грейс еще раз посмотрел на фотографию Веннера. Что думал о тебе твой отец в те последние месяцы перед твоим рождением? Был ли он рядом? Знал ли вообще, что твоя мать беременна? Жив ли еще? И если жив, не думаешь ли ты, что он гордится тобой? Гордится тем, что породил мерзкое чудовище, монстра, занимавшегося порнографией и убийствами ради денег?
А что бы чувствовал он сам, если бы что-то подобное сделал его сын? Разозлился бы? Впал в отчаяние из-за того, что не смог стать достойным родителем? Списал бы как некое зло, не заслуживающее прощения?
«Зло». Это слово всегда его раздражало. Слишком легко прилепить его ко всем тем ужасам, что творят люди в отношении друг друга. Рой не сомневался, что есть такие, кто, подобно Веннеру, чинит зло ради финансовой выгоды, чтобы набить карманы и брюхо или повесить на жирную лапу часы «брейтлинг». Но были и другие, жертвы плохого воспитания, социального раскола или религиозного рвения. Простить их за совершенные преступления, конечно, невозможно, но понять, что привело их к этому, означало, по крайней мере, что ты пытаешься сделать мир чуточку лучше.
Такова была личная философия Роя Грейса. Он считал, что каждый, кто родился в приличных обстоятельствах, должен платить за это. Нет человека, который смог бы в одиночку изменить мир, но мы все должны стараться, чтобы оставить его после себя чуточку лучшим, чем тот, в который пришли. Именно это он и пытался делать.
— Время — 18.30, четверг, девятое июня. Двенадцатый инструктаж по операции «Икона», — объявил Рой Грейс. — С удовольствием представляю наше пополнение — Гайдн Келли. — Он указал на сидящего напротив улыбающегося мужчину.
Келли было за сорок, плотного телосложения, с коротко подстриженными каштановыми волосами и приятным загорелым лицом. Одет довольно консервативно, но со вкусом — темно-синий костюм, кремовая рубашка, красный галстук в клеточку.
Грейс оглядел свою «сборную», которая состояла теперь из двадцати шести человек, включая сержанта Ланса Скелтона, двух регистраторов и двух аналитиков.
— О’кей. Прежде чем начнем, поделюсь новостью, непосредственно к делу не относящейся. Рад сообщить, что «крот», доставлявший нам столько неприятностей весь прошлый год, выявлен.
В комнате моментально наступила тишина, прерванная лишь коротким рингтоном мобильного телефона. Зардевшаяся от смущения констебль Эмма Ривз тут же его выключила.
— С удовольствием сообщаю, что этот человек не работает в полиции. Это не кто иной, как наш старый друг, Кевин Спинелла из «Аргуса».
— Спинелла? — удивился сержант Гай Батчелор. — Но как так, шеф… В том смысле… Я думал, это он получает информацию от «крота». И что же он делал?