Грейс вздрогнул от пробежавшего вдруг по телу холодного озноба. «Кто-то прошел по твоей могиле», — говорила в таких случаях мать. Он улыбнулся воспоминанию — тепло и печально, ощутив легкий укол вины за то, что давно не был на могиле родителей.
Предыдущая служба закончилась, из часовни потянулись люди. Как обычно, разного возраста. Все торопились. Близился вечер, и задерживаться под дождем никому не хотелось. Одна группа укрылась в лимузине похоронного бюро, остальные поспешили к своим машинам.
Сопровождаемый кортежем, катафалк подъехал к двери часовни. Дверцы первого лимузина открылись. Выходя, люди ныряли, пригнувшись и втянув голову в плечи, под зонты, которые уже раскрыли для них сотрудники похоронного бюро. Грейс включил на секунду «дворники» и почти сразу увидел его. Выходящим из первого лимузина.
Эмис Смолбоун был здесь, как и говорил Терри Биглоу.
Грейс подумал, что узнал бы этого коротышку и за сотню миль. Прямой как палка, на высоких каблуках, он был выше отмеренных ему природой пяти футов и одного дюйма. Дождь мешал рассмотреть как следует, но Эмис Смолбоун, похоже, не очень-то и изменился за двенадцать с лишним лет, что прошли с того дня, как Грейс видел его в последний раз, в зале судебного заседания, где он давал показания, сыгравшие решающую роль в вынесении обвинительного приговора.
Слово «зло» как-то не вязалось с Эмисом Смолбоуном. Назвать его «злодеем» мог бы только льстец. Чтобы стать настоящим, в полном смысле слова злодеем, ему недоставало ума, хитрости и сообразительности. Он был просто мерзким. Гадким, мерзким человечишкой.
Через несколько минут носильщики открыли заднюю дверь катафалка и вытащили гроб, в котором, как можно было предположить, и лежало тело бывшего барыги Томми Финчера. Грейс невольно усмехнулся, подумав, что старый мошенник вполне мог прихватить с собой какую-то краденую вещичку, чтобы предложить Богу по бросовой цене.
Увидев выходящего из второго лимузина Терри Биглоу, чахлого, согбенного, налегающего на палку, Грейс испытал искреннюю жалость к старику. Бывший рэкетир и сам стоял у последнего порога и сейчас наверняка думал о собственных приближающихся похоронах. В Биглоу, по крайней мере, сохранилось что-то человеческое, даже симпатичное, хотя и был он, конечно, отпетым мошенником. С Биглоу можно было поговорить, когда требовалась какая-то информация, и Грейс знал — ему будет не хватать старика.
Прошествовав перед ним под дождем, вереница криминальных авторитетов Брайтона торопливо втянулась в часовню. Почти всех этих людей Грейс знал в лицо. Большинство представляли сильный пол, но мелькнула и пара женщин, в одной из которых он узнал содержательницу борделя Глорию Джовинаар. Другая, почтенная леди с палкой, Бетти Вашингтон, была известна в свое время как самая хитрющая и ловкая из всех городских «мадам».