— Ну, все-таки дважды подумай, прежде чем выходить на публику, навязывать мне отцовство и делать все это достоянием прессы. — Их взгляды встретились. — Такие вещи случаются с каждым. Не знаю, почему я считал, что со мной будет иначе. Или с тобой, — добавил он и прошел мимо нее в коридор.
— Убирайся из моего дома!
— На твоем месте я бы позвонил Майклу.
— Убирайся к чертовой матери из моей жизни!
— Я так и делаю, — пробормотал Джеб, спускаясь по ступенькам.
Поспешно накинув халат, Сюзанна как безумная бросилась за ним — с развевающимися волосами, с глазами, красными от слез. Внутри она ощущала ужасающую пустоту — как будто Дрейк снова оставил ее на Рождество одну в доме и она теперь в одиночестве открывает подарки. Она почти поверила Джебу. Почти полюбила его.
— Я не хочу больше тебя видеть! Ты…
— Об этом не беспокойся, — бросил он через плечо.
— Деревенщина!
Входная дверь с грохотом захлопнулась, и наступила тишина. Тишина, которая кричала громче всяких слов.
Примерно через неделю Джеб сошел со сцены в Сент-Луисе. Его раздирал кашель. Он едва допел последнюю песню и теперь, спотыкаясь в узком проходе об электрические кабели оборудования, клял себя за то, что слишком скоро вернулся к работе.
— Приляг, — сказала Бриз, проходя вслед за ним в гримерную. — Я сейчас дам тебе чашку чая с медом.
— Защищаешь свои капиталовложения?
Не обращая внимания на его мрачное настроение, она приложила руку к его лбу.
— Ты всегда можешь вернуться в Сан-Франциско, — парировала Бриз, подавая ему термометр. — На тот случай, если предпочитаешь моей нежной заботе чью-то другую.
— Я предпочитаю заботу Джона Юстаса. — Положив градусник под язык, он откинул голову на спинку кресла. После недавнего телефонного разговора — в каком это было городе, Джеб не мог припомнить — дедушка послал их с Бриз в поликлинику. При этом Джон Юстас был явно раздражен тем, что его внук поссорился с Сюзанной Уиттейкер. Рентгеновские снимки дали отрицательный результат, слизь выделялась из легких с раздражающей регулярностью, так что Джеб мог заключить, что дело идет на поправку.
— Только мозги у тебя никак не выздоровеют, — сказал Джон Юстас. — Из-за чего бы ты ни поссорился с мисс Сюзанной, я бы на твоем месте постарался помириться.
— Это дело принципа, — ответил Джеб и больше не прибавил ни слова.
Если бы он сказал своему деду о состоянии Сюзанны, Джон Юстас сразу был бы тут как тут — с дробовиком — и Сюзанна Уиттейкер еще до конца недели надела бы на палец обручальное кольцо.
Джеб покачал головой. Не стоит вместо старой трагедии устраивать новую. Сюзанна оказалась именно такой, как он и представлял ее вначале. Теперь он будет больше доверять своим инстинктам.