Джеб посмотрел на Мака, находившегося за соседним столиком с другими музыкантами его группы — Скитом, Терри, Камероном и Буллом. Мак сидел к ним спиной и пил уже третью кружку — а ведь они пришли сюда всего пятнадцать минут назад.
Джеб чувствовал себя потерянным. Тем не менее он взял в руки гитару, прислонил ее к левому бедру, а левую ногу просунул под раму стола, приняв классическую позу, которой ему редко приходилось пользоваться на сцене. Во время концертов он работал стоя, и ремень от гитары весь вечер впивался ему в плечо. Дождавшись, когда местная группа сделала перерыв, он взял несколько аккордов.
В конце зала взвизгнул микрофон, по которому постучал ногтем солист местной группы, парень на вид лет двадцати.
— Смотрите, кто у нас сегодня, ребята! — Он окинул взглядом темные закоулки насквозь прокуренного зала, в котором пахло пивом и дешевым виски. — Сам Джеб Стюарт Коуди!
В низко надвинутой на лоб черной ковбойской шляпе в стиле, как выразилась Бриз, «уолл-стритского ковбоя» (он несколько раз надевал ее на сцену), простых потертых джинсах и белой рубашке, Джеб до сих пор не привлекал к себе особого внимания, хотя кое-кто и узнал Мака и Бриз. Ему совсем не нравилось постоянное внимание к его персоне, которого он целых десять лет так добивался, играя в забегаловках, подобных этой. Ему просто хотелось посидеть здесь и расслабиться. Завтра в восемь часов надо быть на студии. Сегодня же Джеб хотел забыть обо всем на свете. И в первую очередь о том крепнущем чувстве вины, которое он испытывал по отношению к Сюзанне. Но тогда зачем же он взял с собой гитару, да еще начал играть?
— Поднимайся сюда, Джеб, и покажи нам, как это делается.
Бриз слегка подтолкнула его в плечо:
— Давай, попробуй новую песню.
Пока что он сыграл ее два или три раза, в других городах и других барах. Принимали ее хорошо, хотя и не так здорово, как бы ему хотелось. Джеб продолжал работать над текстом, предоставив Бриз возможность немного изменить мелодию.
Что за черт! Получается, что он пришел сюда специально!
Взяв гитару за гриф, Джеб встал из-за стола и двинулся к импровизированной сцене. Как только он поднялся на первую ступеньку, зал взорвался аплодисментами, и Джеб почувствовал обычное состояние возбуждения от предстоящего выступления, которое, словно наркотик, растекается по жилам. Солист похлопал его по спине и шепнул на ухо, что он ставит его выше других — Стрейта и Брукса, Тритта и Билли Рея Сайреса, и даже выше таких ветеранов, как Хенк Вильямс и Джордж Джоунс. Джеб не смог удержаться от улыбки.