— С тобой все в порядке? — Вилка Джеба с нанизанным на нее кусочком индейки застыла в воздухе.
— В порядке. — Боль отпустила, и Сюзанна вновь посмотрела на свою тарелку с бататом, зеленью и клюквенным соусом. Внезапно ей расхотелось есть.
К десяти часам боли явно усилились, а приступы стали чаще. Сюзанна хотела сказать об этом Джебу, но в этот момент он как раз разговаривал с Джоном Юстасом — короткими отрывистыми фразами, не глядя тому в глаза. Так что она не сказала ничего. Очевидно, уже скоро.
В одиннадцать часов боли в спине прекратились и переместились на живот. Провожая Лесли и Дрейка наверх, Сюзанна старалась думать о том, как получше устроить родителей на ночь, — ведь Дрейк, который всегда останавливался в гостинице, сегодня впервые остался у нее. К удивлению Сюзанны, нынче вечером ее родители так и не сказали друг другу никаких колкостей.
Когда она обратила на это их внимание, отец ответил ей улыбкой:
— Мы договорились вести себя хорошо.
После десерта они даже сыграли в карты. И Дрейк взял было сигарету, но положил ее обратно, не закурив.
«Из-за ребенка», — сказал он Сюзанне.
— Лес, я помещу тебя в крайнюю комнату, — обратилась Сюзанна к матери, еле слышно застонав, когда новая волна боли пробежала по ее животу. «Это из-за подъема по лестнице одышка и боли», — успокаивала себя Сюзанна. — А твоя, Дрейк, комната на третьем этаже напротив моей с Джебом.
Джон Юстас с помощью Джеба уже поднялся наверх, в комнату по соседству с Лесли, и было слышно, как они разговаривают, часто надолго замолкая.
Мать поцеловала Сюзанну с большей теплотой, чем обычно, пожелав спокойной ночи. Глаза Лесли были ясными, кожа чистой.
— Это был замечательный день, Сюзи. Я ни на что бы его не променяла.
Дрейк положил руку на плечо Сюзанны:
— Вероятно, это первое Рождество, которое я встретил не в больнице среди пациентов. Спасибо, душенька.
Чувствуя легкое головокружение — как от слов родителей, так и продолжающихся болей, — Сюзанна попрощалась и, последний раз посмотрев на дверь комнаты Джона Юстаса, пошла наверх.
Сюзанна чувствовала, что по крайней мере одна проблема сегодня ночью решится. При условии, что она выдержит… И Джеб тоже.
— Между прочим, — сказал Джеб, прислонившись к двери в комнате Джона Юстаса, — я вчера разговаривал с твоим адвокатом. Он думает, что тебя скоро отпустят, прочитав суровую нотацию. Он рассчитывает на условный срок… Но на сколько именно, не загадывает.
Старик прошел в другой конец комнаты, положил на тумбочку свои любимые книги, вытащил фланелевую ночную сорочку и, опираясь на трость, поставил возле кровати тапочки.