Вспыхнула картинка.
Я никогда не был на Тритоне, но неоднократно видел и фото, и видео, так что сразу понял, что снимали с его поверхности. Из того полушария, которое всегда повернуто к Нептуну. Вон и он сам, освещенный далеким-далеким солнцем, висит во всей своей невообразимой голубоватой красе и громадности над горизонтом. Одно слово – Голубой. Не зря его так кличут. Такое впечатление, что в нем собралась вся голубизна мира. В смысле цвета, а не того, о чем вы подумали.
Автоматическая съемка с внешних камер, понятно. Тишина и миллионолетний покой. Всегда мне жутковато становится от подобных картинок, будь они сняты на спутниках Джупа, Властелина Колец или, как здесь, Голубого. Из-за общей безжизненности, что ли? Что ни говори, а только жизнь делает существование всех этих планет, звезд и даже галактик хоть сколько-нибудь осмысленной. Потому как иначе – зачем они? Но вот жизни-то как раз за все десятилетия освоения Солнечной мы и не обнаружили. Как ни старались. Ни на Марсе, ни на Венере, ни на спутниках планет-гигантов вроде Европы или Титана. Для обеспечения нашей человеческой жизни – все, что угодно: вода, кислород и водород, солнечный свет, любые элементы таблицы Менделеева в немереном количестве. Хочешь – добывай, хочешь – пусть так лежат. А вот жизни не нашей, не земной – хрен. Даже завалящих бактерий не нашли. То есть на том же Марсе этих самых бактерий уже полным-полно, но это земные бактерии, специально выращенные, на Марс доставленные и на Марсе выпущенные на волю. Дабы выделяли кислород и трансформировали атмосферу потихоньку. А местных – нет, не было. И вот теперь…
– Внимание! – вплелся в изображение голос. Судя по тембру и фразеологии – «бортача» базы. – В секторе Цэ-три наблюдается неопознанный объект предположительно искусственного происхождения. Повторяю. В секторе Цэ-три наблюдается неопознанный объект предположительно искусственного происхождения. Расстояние до объекта… – на экран выскочили быстро меняющиеся в сторону уменьшения цифры. – Объект приближается, – продолжил бортач. – Скорость сближения… – на экране появились другие цифры.
– Что за чухня? – осведомился по-русски теперь уже явно человеческий голос. Видимо, специального наблюдателя-дежурного. – Не вижу никакого объекта. Боря, а ты видишь?
– Он еще далеко, наверное, – ответил неведомый Боря. – Или прикажи дать увеличение сектора или… О, вот он, смотри!
Теперь увидел и я.
Величиной с шарик для настольного тенниса. И тоже шарик. Светло-фиолетовый, с черной полосой посередине. Ближе, еще ближе, вот уже он с хорошее яблоко, завис слева от Нептуна, и теперь видно, как по черной полосе бегают туда-сюда светлые искорки. Упорядоченно бегают, надо заметить, и даже красиво – есть в их движении некий сложный ритм.