Маркус громко хлопает письмом по столу.
— Знаешь что, для человека, которому пришлось пережить столько всего, ты просто жуткий наивняк! Люди сочувствовали не тебе — они сочувствовали маленькому мальчику, ставшему хлопателем. Они смотрели на тебя как на его убийцу.
— Но мне надоело сидеть здесь сложа руки! — Лев бросается из гостиной в кухню, стараясь сбежать от правды в словах брата, но Маркус следует за ним.
— Неправда! Ты много делаешь! Вспомни о ваших с Дэном воскресных беседах.
Лев только ещё больше свирепеет.
— Но это же всё в рамках наказания! Ты думаешь, мне ах как нравится быть заодно с юнокопами? Держать всех этих детей на коротком поводке ради них?
Вот Коннор — в этом Лев совершенно уверен — никогда и ни за что не стал бы выполнять для юнокопов грязную работу.
— Ты сделал больше, чем кто-либо другой, Лев! Многое изменилось благодаря именно твоему вкладу. Пришло время и тебе пожить собственной жизнью — ещё год назад ты и на это не мог рассчитывать. Так что если ты хочешь, чтобы все твои страдания были не напрасны, то просто живи и оставь нам заботы обо всём остальном!
Но Лев снова стремительно проносится мимо брата.
— Куда это ты собрался?
Лев хватает наушники и игровую приставку.
— К себе в голову. Или ты и туда за мной попрёшься?
И в следующий момент он уже погружается в «Стихию огня и магии» — игру, уводящую его далеко-далеко от жизни и воспоминаний. Но даже при этом ему кажется, что Маркус и впрямь последовал за ним в его голову. А также Коннор и Риса, Маи и Блэйн, Секач и СайФай — все они здесь, и каждый борется за место в его разуме. Он никогда не забудет их, никогда их не бросит...
...хотя и не уверен, что ему так уж этого хочется.
• • •
В один прекрасный день всё резко меняется. В этот день к ним приходит девочка-скаут.
Морозное утро понедельника после очередной воскресной проповеди для парней, которым грозит состояние распределённости, и пробежки по лютому холоду. Дэн, машина которого не пожелала завестись, остался у них на ночь, иначе ему, чего доброго, пришлось бы ночевать где-нибудь посреди дороги. Он готовит завтрак, пока Маркус собирается на работу.
— Ты же знаешь — я против расплетения, — говорит Дэн Леву, ставя перед ним тарелку с яичницей-болтуньей, — но ДПР для меня немного слишком экстремистская организация. Стар я для борьбы против системы. Я могу только стонать и жаловаться, на большее сил нет.
Лев знает — Дэн делает куда больше, чем говорит. Он агитирует против расплетения при каждом удобном случае. Самому Леву это запрещено. Впрочем, согласно Маркусу, ни к чему хорошему проповеди пастора всё равно не приведут.