Пока аистята собираются с силами, Старки рыщет между ними в поисках Дживана, и, найдя, испытывает облегчение: хорошо, что этот парень в числе выживших.
— Дживс, нам нужно будет что-то типа такой же станции слежения, что была у вас в КомБоме, только мобильное. Я хочу, чтобы ты стал нашими глазами и ушами, чтобы собирал всю возможную информацию о затеях юнокопов.
Дживан ошалело таращится и мотает головой:
— Ты что! Да ведь там были супер-пупер аппаратура и военный софт! А тут что? У нас даже какого-никакого завалящего компа нет!
— Мы раздобудем столько компов, хоть задницей ешь, — говорит ему Старки. — И ты заставишь всё это работать, понял?
— Да, сэр, — нервно кивает Дживан.
Не успели они ещё покинуть берег, как в мозгу Старки уже начал формироваться Великий План. Он возобновит кампанию мести, которую начал в Тусоне; но теперь с ним будет не какая-то жалкая горстка аистят, теперь он задействует их всех, все сто двадцать восемь человек! Он организует то, что называется «герилья»: небольшую, подвижную армию, которая станет безжалостно расправляться со всяким, кому придёт в голову расплести аистёнка. С каждым новым спасённым аистёнком число бойцов его армии будет расти, и придёт время, когда они наберутся достаточно сил, чтобы начать крушить заготовительные лагеря. Вот тогда этот пресловутый Беглец из Акрона станет не более чем жалкой сноской в великой книге истории, которую напишет Старки.
Столь широкие перспективы вдохновляют Старки и, черпая силы в своих грандиозных замыслах, он ведёт людей в горы к востоку от Солтон-Си. Первым фокусом, который он сотворит, станет трюк с исчезновением всей его группы. С этого момента магии не будет конца.
Мираколина просыпается со страшным головокружением. Вcё ясно, её транкировали. Четвёртый раз в жизни! Похоже, это уже входит в привычку. К ней возвращаются воспоминания о событиях, приведших к транкированию, но медленно и вразнобой. Девочка подавляет позыв к рвоте и принимается решать задачку: где она, что с ней. Пытается собрать воедино клочья мыслей.
Она куда-то едет. В машине. Они с Левом путешествовали вместе. Она что, в кузове пикапа? Нет. В багажном отсеке автобуса? Тоже нет.
Ночь. Она на заднем сиденье автомобиля! А Лев с ней? Нет.
Стоп, под конец они вообще были не в машине... Точно, они шли пешком! Вдоль ограды. Было же что-то ещё! Нет, не удаётся вспомнить, как ни напрягай память.
И хотя голова болит так зверски, что Мираколине кажется, будто сейчас её мозги вытекут через уши — она приподнимается на сиденье. Между ней и передней частью салона толстое защитное стекло. Полицейская машина, что ли? Точно! На переднем сиденье расположились два юнокопа. Для неё новости просто отличные! Это значит, что она вырвалась из того тёмного подспудного мира, куда её насильно затащил Лев. Странно... Почему-то на душе у неё вовсе не так радужно. И дело тут не только в последствиях транкирования. То, что она находится в полицейской машине, не сулит Леву ничего хорошего, а Мираколина больше не в силах отрицать тот факт, что ей вопреки её собственным принципам небезразлична судьба этого человека.