Юля опустила голову:
— Да.
— Вот видишь! — Аронов заерзал на стуле. — И лучший выход из этого кошмара — развод!
Девушка покраснела от гнева:
— Эту тему мы уже обсуждали… К чему вновь возвращаться к ней?
Отец тоже вскипел:
— Я не позволю этому прохвосту…
Юля перебила его:
— До аварии Кирилл таким не был. — Ее большие черные глаза сверлили Михаила Васильевича. — Тот, кто подстроил катастрофу, здорово просчитался! Во-первых, Кирилл поправится, так считает его лечащий врач. Во-вторых, я его люблю и ни за что не оставлю.
От ее взгляда и последней фразы, сказанной многозначительным тоном, Михаил Васильевич оторопел:
— Подстроил катастрофу?! Ты хочешь сказать, это не был несчастный случай?
— Именно так. — Ничто не дрогнуло в ее лице.
— А что же это?..
— Попытка убийства, — она вздохнула. — Как мой супруг может относиться к людям, которые, как он думает, виновны в этом?
Рука Аронова дернулась, и остатки коньяка выплеснулись на скатерть:
— Постой… Этот прохвост хочет сказать, что во всем повинен я?!
Юля выпалила:
— Да!
— Вот это номер! — Он рванул ворот своей белоснежной рубашки. — Откуда такие выводы? Ведь милиция признала: у машины отказали тормоза.
Дочь металлическим голосом заметила:
— Кирилл в тот день взял ее со станции техобслуживания. Там автомобиль проверили вдоль и поперек. Просто так тормоза отказать не могли. А потом ты вызвал его в свой офис.
Густые брови Михаила Васильевича сдвинулись над серыми глазами:
— Значит, тогда, по мнению твоего альфонса, я и приказал попортить ему тормоза?
— Не исключено.
Официант принес форель, но оба не обратили на нее внимания. Руки Аронова тряслись.
— Ты тоже так считаешь?
— Я не знаю, что думать, папа.
— Хорошо, я тебе разложу все по полочкам. — Бледность медленно сходила с лица банкира. — Да, я с самого начала был против этого брака! Сказать почему? Да потому, что я считаю твоего супруга обычным охотником за деньгами! Однако я никогда не причинил бы ему вреда, зная, как ты любишь его. Видишь ли, убийц все же находят, и потерять любимую дочь — для меня нет горшей пытки. Я мог бы расправиться с ним другим образом.
— Каким? — прошептала Юля.
— Скажем, выгнать вас обоих, лишить «довольствия», посадив на собственные харчи. Можешь себе представить, что бы вы делали без моих денег? Тебе пришлось бы вспомнить, кто ты по образованию, завести трудовую книжку и устроиться на работу.
— Я бы это сделала, — перебила дочь.
Отец поднял ладонь:
— Не сомневаюсь. Вот почему я не мог допустить, чтобы моя дочурка страдала, и купил Кириллу фитнес-центр. Это ли не доказательство моей невиновности?