И Алик рос один. Могли бы быть, конечно, рядом сыновья друзей отца, только все они давно уже жили в Америке. Он пытался как-то восстановить справедливость. Он сам (сам!) играл с Алькой в детские игры, в те, в которые играют обычно мальчики вместе. Но Альке не очень нравились такие игры, они казались ему немножко грубыми, немножко смешными и совсем-совсем не интересными.
Прошло лет десять, и, выйдя однажды на крыльцо, Старик пережил сильнейшее потрясение. У куста сирени, повернувшись к нему спиной, стояла Ольга. Она пыталась отломить цветущую ветку. Давно прошедшие времена налетели на него как ураган, и в эту минуту он понял, что Ольга так и не ушла из его жизни. Он так и носит ее с собой, как загадку Сфинкса, которую не в силах решить. Как головоломку, над которой будет биться всю жизнь. Почему все у них так сложилось? Любила ли она его? Хоть одну минуточку? Если бы он знал ответ, жизнь его была бы совершенно другой. Он не знал какой, но… А Ольга тем временем сломала ветку и медленно начала поворачиваться. Ему казалось, что он сходит с ума, когда над плечом блеснули влажные оленьи глаза, он едва не закричал, ему хотелось…
— Папа?
Конечно же, Ольга уже не придет сюда ломать его сирень. Но как права была старая дама, пусть земля ей будет пухом, как права была…
С этих пор Старик стал приглядываться к сыну внимательней. Да, он был повторением матери, ее точной копией. Он, казалось, не думал ни о чем, а жил только чувствами, только мимолетными впечатлениями, и этих впечатлений ему всегда недоставало. В университете у него появилась девушка. Сначала Старик не принял всерьез его рассказ о ней, но время шло, а они продолжали встречаться. Тогда он сел в машину как-то утром и поехал посмотреть на нее.
Неля с Аликом неторопливо шли по набережной. Она что-то рассказывала ему, и они вместе смеялись. Наверно, это был один из их лучших дней. Старик сидел в машине и разглядывал девушку. Маленькая, тоненькая, совсем неопытная. Но когда-нибудь она повзрослеет. И станет сильной. Что-то такое сквозит в ее движениях. Старику не нужно было разговаривать с человеком, чтобы понять его. Достаточно было увидеть.
И он увидел в Неле нечто такое, что испугало его. Он никак не мог подобрать названия этому. Это было как огненный шар, искрящийся удивительный шар чистого огня, в пламени которого можно было сгореть заживо. Нет, не каждому. Но в Алике было нечто, что могло сгореть в этих лучах. «Он ей не нужен, — с грустью подумал Старик. — И она очень скоро поймет это. И тогда…»
Неля была слишком сильной. Она была гораздо сильнее Алика. А раз так, значит, как только она повзрослеет и увидит его беспросветную слабость, то уйдет от него. Возьмет и уйдет.