— Я боюсь, как бы заражения не случилось, — сказала Глория.
— Где, здесь? Да это место — просто дворец. Тут можно хирургические операции проводить.
Он пристукнул пальцем по кучке лежавших на краю раковины окровавленных бумажных салфеток. Фаянсовая раковина заросла черным налетом. В грязном зеркале лица Глории и Карлоса казались смуглее. Обрабатывая порез, она думала, что, наверное, им все же следовало поехать в больницу.
— Тут гораздо чище, чем на кухне моей бабушки, — сказал Карлос.
Глория стерла влажной салфеткой кровь с его носа.
— Не клевещите на бабушку, — сказала она.
Мусорной корзины в уборной не имелось, и они забрали салфетки с собой, в номер Карлоса. Глорию так и подмывало побросать их там на пол. Несколько красочных пятен, думала она, могли бы создать в этой унылой норе праздничную атмосферу.
В норе имелись: кровать, достаточно широкая для одного человека, и наполненный песком одинокий мужской полуботинок, накрывавший мышиный лаз. Глория велела Карлосу придерживать края пореза сведенными и пообещала:
— Я сейчас вернусь.
При ее появлении в вестибюле ночной портье оживился. И снова вынул наушник из уха.
— Позвольте, я сам догадаюсь, — попросил он, — вы хотите получить другой номер.
Глория оперлась локтями о стойку.
— Мне нужна слесарная ножовка, — сказала она, — и немного йода.
Она понаблюдала за тем, как молодой человек силится соединить одно с другим в нечто осмысленное и отступает перед сложностью этой задачи. В конце концов портье, пожав плечами, повернулся к задней двери:
— Мама!
Из двери вышла краснолицая до лиловости старуха во фланелевом халате. Испещренные пятнышками лодыжки и мясистые складки на предплечьях большого сходства с ее долговязым сыном старухе не придавали, — правда, когда она спросила: «Чего тебе?» — обнаружилось, что верхнего правого клыка нет и у нее. По-видимому, и ей, и ее сыну довелось подраться с одним и тем же забиякой.
— Йод у нас есть?
— Зачем тебе йод?
— Мой друг порезал лицо, — сказала Глория.
— Во время бритья?
Конечно, почему бы и нет.
— Да.
— Чего это он на ночь глядя бриться надумал? — поинтересовалась старуха.
Глория немедленно пожалела, что предоставила ей тему для дружеской беседы.
— Да у него волосы густые и растут быстро, вот он и бреется по три раза на дню. Иногда и по четыре.
Старуха посмотрела на сына:
— А ты вообще не бреешься.
Сын смущенно поежился:
— Йод, мама.
— Нет у нас йоду, — прокаркала старуха и пошла к задней двери. А перед тем, как захлопнуть ее за собой, сказала: — Посоветуйте вашему другу бриться поаккуратнее.
— У меня тут есть кое-что, может, оно вам сгодится, — сказал портье. Он пошарил под стойкой и вытащил на свет бутылку без этикетки, наполненную густой желтоватой жидкостью. Жидкость, плеснув изнутри на стекло, стекала с него далеко не сразу.