Зной (Келлерман) - страница 210

А если говорить честно, хорош он не был никогда. Мать сказала мне перед смертью: «Твой отец любит приукрашивать прошлое».

Я услышал это от нее, когда мне было четырнадцать лет. А по-настоящему понял, о чем она говорила, лишь приехав сюда, увидев все своими глазами и обнаружив, что его россказни — бред собачий.

Фахардо изобразил отеческое благодушие:

— «О, поезжай туда, Тито, такое прекрасное место, там, ду-ду-ду, молоко и мед. Земля нашей семьи. На протяжении жизни многих поколений кто-нибудь из наших непременно орошал ее своей мочой. Там все нас знают. Дамы на улицах кланяются, когда ты проходишь мимо, всем известно твое имя, и все тебя уважают».

Он изобразил карикатурную улыбку.

— Теперь я вижу это каждый божий день и в полной красе. — Он обвел рукой подгнившие стены кинотеатра: — Разве это не фантастика, сеньора? Посмотрите, как сияют светильники. Вслушайтесь в шум на улицах — это горожане спешат на рынок. Муниципалитет что ни день устраивает парады, вы заметили? Даже если льет дождь, все равно устраивает, — потому что дождей у нас не бывает.

— Если вы знали, что здесь так плохо, зачем же вернулись?

— Элизе хотелось выбраться из города. Она считала, что его грязный воздух вреден Пилар. И правильно считала. Вы когда-нибудь были в Мехико?

— Не была.

— В конце дня я сморкался, — сказал Фахардо, — и видел в платке черные сопли, как будто у меня в голове фонтан нефти забил. А дочка больна муковисцидозом. Один мой друг работает у конгрессмена. Вот он и раздобыл мне эту работу — за небольшое вознаграждение.

— Разве нельзя было найти место получше?

— Получше? Где? Да лучше Агуас-Вивас и нет ничего на свете. Мой отец…

Фахардо поискал подходящее слово.

— Это мой отец, — заключил он.

— Но ведь, увидев, что здесь и как, вы же могли уехать отсюда.

— Вы не понимаете. Только-только приехав, я подумал: какое чудесное место. Я оглядывался вокруг и видел все, что описывал отец. Безумие, конечно, но так оно и было. Я разукрашивал эту помойку его враньем. Знаете, как картину вешают, чтобы прикрыть дыру в стене.

Он допил остывший кофе, поставил чашку на стол, оттолкнул от себя.

— Послушайте, — сказал он. — Давайте-ка мы — вы и я — забудем, после того как поговорим, об этой истории.

— Ну, это от вас зависит, — сказала Глория. — От того, что вы мне поведаете.

Пауза.

— Ладно, — согласился Фахардо и продолжил свой рассказ.

Немногим больше года назад Карлос Маргэйн приехал, чтобы пожить какое-то время у Teniente и его жены, как делал обычно, оставаясь без денег и без работы. Что случалось нередко, поскольку он был актером.