– По-моему, вы в большей степени враг виконту, нежели он вам. Да, Девлин без колебаний встает на вашем пути, если полагает вас неправым. Однако не думаю, что он попытается вредить вам из враждебности.
– А ты? – вельможа снова посмотрел на дочь. – Ты тоже встанешь рядом с мужем? Против меня?
– Я намерена отстаивать то, что считаю правильным, как делала и раньше. Но я – ваша дочь, и всегда ею буду.
– Если из-за Девлина с тобой что-нибудь случится, я его убью. – Джарвис сунул табакерку обратно в карман. – Спокойной ночи, дорогая.
После ухода родителя Геро еще какое-то время посидела в библиотеке. Чай в ее чашке остыл, огонь в камине догорел. Сказав отцу, что не думает, будто Сен-Сир станет действовать против него без существенного повода, она говорила правду. Однако не сомневалась, что придет день, когда два противника снова схлестнутся. И что тогда делать ей, дочери одного и жене второго?
Геро размышляла над этим вопросом еще долго после того, как легла в постель. Но ни на шаг не приблизилась к ответу.
* * * * *
Поздней ночью Себастьян сидел в старом, потертом кресле у камина доктора Гибсона. Голову виконт откинул на потрескавшуюся кожаную спинку, а в руке держал стакан с бренди.
Далеко не первый стакан.
– Как думаешь, с ней все будет в порядке? – спросил ирландец.
– С мисс Джарвис? Если не считать чувства вины из-за гибели служанки, полагаю, да. Она необыкновенная женщина. – «Истинная дочь своего отца», – подумал Девлин, но вслух не произнес.
– Вины? – нахмурился доктор. – С какой стати? Ведь горничная ее предала.
– Сомневаюсь, чтобы Мари догадывалась о замыслах бандитов.
– Может, и нет, – потянул бренди хирург. – Боже правый, все равно не могу поверить, что мисс Джарвис в одиночку разделалась с тремя похитителями.
– Я предложил взять ответственность на себя, чтобы избавить леди от неизбежно последующих неприятных моментов и сомнительной славы – так она и слушать не стала.
– Хотелось бы мне видеть физиономию нашего приятеля Лавджоя, когда ему докладывали.
– Думаю, сэр Генри побаивается моей будущей супруги, – хохотнул Девлин.
– Из всех, кого я знаю, ты единственный, кто ее не побаивается.
Себастьян не видел надобности развеивать иллюзии друга.
– Наверное, назначат дознание? – предположил Гибсон.
– Да, но по сути формальное.
Мужчины какое-то время потягивали бренди в приятельском молчании, углубившись каждый в собственные мысли. Затем Себастьян подался вперед, опершись локтями в колени:
– Пол, ты осматривал тела – как думаешь, может статься, что мы имеем дело с двумя убийцами? Один заколол Росса и Кинкайда, а некто, работающий на французов, покончил с Линдквистом, де Ла Роком и мадам Рамадани?