Сгущался сумрак. Неожиданно с очередным диким воплем лес вокруг Баталова наполнился одним непреодолимым ощущением ужаса. Угроза исходила от деревьев, от листьев папоротника – холодный алый блеск влажной мякоти. В предзакатном свете кроны, словно облили кровью. И даже запах прелой земли под ногами стал запахом отчаяния. Так пахли последние секунды, предсмертные мгновения жизни. Коммуникатор извещал об изменившемся составе крови, но Олег не реагировал. Отравленный, он меньше всего думал сейчас о воздействии яда на психику. Сознание Баталова, вернее, его проблеск, потонул в непреодолимом ощущении скорого конца.
– Листва, – только и произнес Олег, приседая, озираясь в панике, делая усилие, чтобы не закричать. – Слишком густая листва.
– Сообщите ваши координаты, – на экране коммуникатора возник безголовый андроид. – Оставайтесь на месте. Спасательный бот…
Спасательный бот… От этих слов повеяло ужасом. Слишком часто за последние часы техника обращалась против него. Он никогда больше не рискнет управлять оружием, машинами. Слишком густая листва…
Баталов прервал соединение. Забившись под подмытые дождем корни одного из деревьев-гигантов, Олег трясся, словно навигационные спутники Фармы висели не на орбите, а на ветвях.
Всеобщий конец. Тигры космоса перенастроят дестроер. «Троян» убьет Крэмберга, затем свободное оружие уничтожит своих создателей – людей. Так уже было на Зермине. Эра ДОКа всего лишь затянувшийся обреченный всплеск, попытка среди моря колоссального бессилия. Вспышка, озарившая момент уничтожения человеческой цивилизации.
Послышался шорох шагов. Кто-то приближался к дереву, под корнями которого спрятался Баталов.
Вот и все. Его нашли. Последний вздох. Дрожащие пальцы инструктора потянулись к заляпанному грязью сенсорному экрану медблока. Баталову хватило самообладания, чтобы ввести код экстренной фармподдержки. Укол гармономодулятора пришелся в бедро, в кровь вошло ядерное сочетание модифицированных тестостерона, дофамина и адреналина.
Первый гормон ударил сразу, Олег ощутил, как его… короче, корабельный врач назвал бы это «кровенаполнением пещеристых тел». Пещеристое тело Баталова стало железным, кровенаполнение было бешеным. Не подкачал и дофамин, не зря его называли аналогом метамфетамина и кокаина. Об адреналине и говорить нечего: зрачки Баталова стали больше принимающих шлюзов орбитальных доков.
Страх исчез. Пространство вокруг прояснилось. Сам воздух звенел. Звенели мышцы.
Преследователь был один. В следующее мгновение Олег увидел не стальные ботинки экзоскелета с гидроусилителями, как ожидал, а почерневшие ноги дикаря с тощими икрами. Абориген прошагал мимо.