— Признаться честно, я еще не размышлял о том… Сейчас меня заботит иное.
— Что еще может тебя заботить? — возмутился Людовик.
Сугерий молча указал на дальний холм. С него, торопя коней, спускались несколько всадников, над которыми вился по ветру длинный вымпел Парижа.
— Это гонцы. Что-то произошло.
— Произошло… мне испортили победу! — хмуро буркнул король.
Считанные минуты спустя парижане, едва держась на ногах, предстали пред монаршим взором.
— Ваше величество, — хриплым голосом заговорил старший, — к столице движется войско.
— Чье?
— Императора.
— Какого императора?
— Священной Римской Империи.
— Но у них еще нет императора!
— Уже есть.
Людовик по-детски беспомощно взглянул на советника:
— Сугерий, если это Лотарь Саксонский, то мы здорово влипли.
Люди не могли бы жить в обществе, если бы не водили друг друга за нос.
Ларошфуко
Странники в грубых серых плащах с капюшонами брели по разбитой колесами и копытами дороге, опираясь на толстые, увесистые палки, годившиеся, чтобы отгонять бродячих собак и противостоять мелкому разбойному люду. Для обороны от невидимых полчищ бесов капюшоны их были расшиты оловянными и свинцовыми образками и заморскими раковинами-гребешками — недвусмысленным знаком паломника. Судя по изможденному виду путников, шли они уже далеко не первый день, чаще всего отдыхая под открытым небом, изредка — на сеновалах. Казалось, они бредут куда глаза глядят, но это только казалось, и все же дорога порою озадачивала их сюрпризами.
— Развилка, — произнес один из них, указывая посохом на массивный, вырезанный из песчаника крест.
Распятие было незамысловатым, но стояло прямо, и в нише — самом сердце креста — тлел огарок свечи.
— Мой принц! Он говорит, что здесь развилка, — перевел слова товарища второй пилигрим.
— Сам вижу, — отмахнулся тот. — Куда дальше идти?
Вопрос принца в нищенском одеянии был немедленно переадресован обратно.
— Я в этих местах прежде не бывал, — сознался проводник. — Надо дождаться, когда пройдет кто-нибудь или проедет.
— Долго здесь можно ждать? — выслушав ответ, нетерпеливо спросил иноземец.
Он критически осмотрел дорогу, будто та могла сознаться — ведет ли она к Лангру, где после взятия французами Клерво скрывался преподобный Бернар, или же в какое иное место.
— Это ж кто скажет? — Его спутник развел руками. — Времена сейчас такие, что без особой нужды мало кто ездит. Чу, — он напряженно прислушался, — кажется, всадники. Вам бы скрыться от греха подальше. Не ровен час начнут вопросы задавать, а оно ж… сами понимаете.
Принц-пилигрим бросил взгляд по сторонам. Одна дорога забирала довольно круто вверх — на покрытый лесом высокий холм. Меж деревьев здесь виднелись желтоватые угрюмые валуны — родные братья стоявшего на развилке креста. Вторая дорога шла в объезд холма, но, судя по всему, не соединялась с первой, а тянулась вдоль кромки леса — к угадывающейся по еле слышному рокоту воды переправе.