На обратном пути Андре нарочно сделал большой крюк, чтобы показать окрестности. Время от времени он комментировал виды за окном, но понять его было сложно, а от звуков хриплого дребезжащего голоса ужасно хотелось откашляться. К тому же буйная летняя зелень по обочинам старательно маскировала окружающее, иногда открывая взгляду то деревенские домики с простенькими автомобилями во дворах, то скальные обрывы холмов, с которых надменно поглядывали на свободную от дани округу небольшие, но суровые замки.
Нетерпение заглянуть в папку Крушаля переборол аппетит, возбужденный развратно разложенными яствами за стеклянными перегородками магазинных витрин. Но наедаться не стоило, чтобы ненароком не уснуть потом на одном из диванчиков, разбросанных по комнатам, и обедом стал лишь спрыснутый оливковым маслом зеленый салат да ветчина с хлебом. Потом Альберт сварил себе большую кружку крепкого кофе, чтобы не угас пыл естествознания, взял предусмотрительно захваченный блокнот и отправился искать каминный зал на втором этаже старого крыла.
Тот, кто мало-мальски знаком с замками, знает, что порой попасть в какое-нибудь помещение можно лишь поплутав в сложной системе ходов, коридоров и лесенок. Сначала Альберт искал лестницу на второй этаж, но та, что была рядом с кухней, вела только в винный погреб. Потолкавшись по первому этажу и попав в тупик, он вернулся на кухню, прошел по длинному коридору в новое крыло, оттуда поднялся на второй этаж и через многочисленные проходные комнаты с давно потухшими каминами прошел обратно в крыло старое. Уровень пола все время менялся, то опускаясь на несколько ступенек вниз, то поднимаясь на пяток ступеней вверх, и очень сложно было не разлить кофе, заглядевшись на очередной гобелен. Дверей на пути было множество, каждую приходилось открывать, чтобы найти нужную, а в итоге искомый зал обнаружился совсем неожиданно, за дверью такой маленькой, словно она вела в кладовку.
Историк сделал несколько шагов и огляделся. Серая пыль висела в косых полосах света и таяла в сумраке. Ноздри невольно расширились: слишком густым показался холодный древесный запах вперемешку с копченым каминным духом. Альберту захотелось нарушить настороженную тишину, нарушаемую только жужжанием мух на стеклах, и он сначала постучал костяшками пальцев по латам ближайшего рыцарского чучела, а затем со скрипом отодвинул от стола один из многочисленных стульев с высокой прямой спинкой. Серая картонная папка вздувалась на столешнице. Усевшись, историк аккуратно поставил успевшую остыть кружку на блокнот и оттянул резинки. Папка распахнулась.