Я не схимник, спустившийся с гор
и вступивший в немой разговор
с непривыкшей к смирению речкой,
что о камни дробится в упор
и бахвалится царской уздечкой;
нет, под темные залежи туч
не спускался я засветло с круч,
не дремал на ржавеющем камне,
подставляя морщины под луч —
эта благость совсем не нужна мне!
Вижу, ты разглядела насквозь
достоверность рассказанной байки,
и боюсь, как застенчивый гость,
пятерню запускающий в гроздь,
надоесть терпеливой хозяйке.
Где пришелся один на двоих
огоньками усеянный вечер,
я лишь отзвук приказов твоих,
верный отблеск зрачков золотых
— и поэтому так переменчив.