Вы, докеры, с честью выдержали первый удар. Париж обещает поддержать вас при последующих ударах, и придет день… Французский народ никогда не станет рабом — так заявила наша партия. Возможно, и даже наверняка, все произойдет совершенно иначе, но народ Франции ответит так, как он ответил сейчас. И на этот раз он сумеет еще лучше понять все значение слова Освобождение… Ведь так?
Леон говорил еще о многом, расспрашивал товарищей, отвечал на их вопросы, но теперь уже людей больше всего волновали события в Париже.
Вернувшись домой, каждый бросится к приемнику. Радио, конечно, врет, это известно, но все научились понимать, что скрывается за их речами. А если океан будет вести себя тихо, то можно даже поймать «Сегодня вечером во Франции».
Когда все расходились с собрания, Леон сказал Анри:
— Я на тебя напал, но ты же сам понимаешь…
— Конечно, понимаю.
Анри был слегка задет и поэтому ответил коротко. Леон это почувствовал и добавил, обращаясь одновременно к Анри и Дэдэ:
— Ты все обдумай как следует и завтра сделай нам толковый отчет на собрании бюро федерации. Ты ведь там будешь?
— Будет, — ответил Дэдэ за Анри.
— Да, меня пригласили, — подтвердил Анри, лишь бы не молчать.
— Очень рад, — сказал Леон и положил ему руку на плечо.
— Мы и впредь собираемся его приглашать, — сообщил Дэдэ.
Вот это было новостью для Анри!
— Чудесно, — одобрил Леон. Повернувшись к Анри, он толкнул его кулаком в бок и, смеясь, добавил: — Надеюсь, тебе это не вскружит голову?
Анри не нашелся, что ответить, и только улыбнулся, пожав плечами.
Но не успели они сделать двух шагов, как к Анри, неожиданно для него самого, вернулся дар речи.
— Скажите, у вас есть известия о Морисе? — спросил он Леона.
— Скажу тебе одно, — Леон остановился, — у Мориса железная воля… Он хочет выздороветь и бьется за свое здоровье так же упорно, как вы сражаетесь. Наши друзья вылечат его, и он вернется к нам здоровым… Когда мы поведем решающий бой, о котором мы с вами только что говорили, Морис будет с нами, во главе нас.