Хейзел снова неуверенно кивнула. Ему захотелось обнять ее или по крайней мере сжать руку, но он ушел вперед и присоединился к мужчинам.
Толпа вываливалась на пыльную площадь перед выкрашенным зеленой краской зданием мечети, самым большим в городе. На площади вооруженные стражники отделили мужчин от женщин. Мужчины сели на корточки лицом к пропеченной солнцем площадке в центре. Женщин отправили в самые задние ряды; там они тоже присели, закрыв лица покрывалами. Рослый пузатый араб с черной курчавой бородой прохаживался перед толпой, обращаясь к ней через громкоговоритель. Голос его гремел и эхом отражался от стен, поэтому трудно было понять, что он говорит. Множество ног в сандалиях подняли тучи красной пыли, проулки удерживали зной. Повсюду роились большие синие мухи, садились на лица, пытались заползти в нос и рот. Беременная, шедшая перед Гектором, пошатнулась и упала в пыль. Стражники оттащили ее к ближайшей стене и прислонили там среди других женщин, не позволив встревоженному мужу перейти к женщинам, чтобы помочь жене.
Сбор всего населения города и окрестностей и разделение на мужчин и женщин заняли почти два часа; только потом началась казнь. Наконец из мечети в сопровождении четырех младших священнослужителей вышел мулла, взял у одного из них рупор и громогласно обратился к толпе:
— Во имя Аллаха всемилостивейшего и милосердного, — произнес он, и его усиленный громкоговорителем голос разнесся по всей площади. — Хвала Аллаху, мир и благословение его пророку. Братья в исламе, мы собрались, чтобы стать свидетелями наказания, осуществляемого во имя Аллаха, по священным законам шариата. Пусть все добродетельные знают милосердие и справедливость Аллаха, а все нарушители законов опасаются.
Два стражника вывели на площадь первого преступника. Это был страшно худой мальчишка лет восьми, в одной набедренной повязке. Его руки и ноги походили на сухие кукурузные стебли, под грязной кожей отчетливо проступали ребра. Он плакал и вырывался из рук тюремщиков. Слезы проложили бороздки сквозь грязь на его щеках. Мулла представил его толпе.
— Этот преступник украл кусок хлеба в палатке на рынке. Коран учит нас, что наказание за такое преступление — отрубание руки.
Толпа выразила свое одобрение криками «Бог велик!» и «Нет Бога кроме Аллаха!».
Мулла поднял руку, призывая к молчанию, и продолжил обвинение:
— Аллах в своей мудрости и милосердии указывает, что в определенных обстоятельствах наказание может быть смягчено. После ученых дебатов с моими помощниками мы решили, что в данном случае не следует отрубать всю руку.