Перевернувшись на спину, Рейни блаженно раскинулась на искрящихся морских волнах. Глаза ее были закрыты, но даже сквозь веки она чувствовала горячее солнце. Со стороны берега доносились музыка и детские крики. Она слышала голос Армана, который был где-то рядом. Он был прекрасным пловцом и всегда заплывал дальше, чем она.
– Ты как? – беспокойно, словно боялся, что она утонет, спрашивал Арман, подплывая ближе.
– Прекрасно! – отвечала она со смехом.
Порой он казался ей заботливым, словно наседка.
Вдруг ее смех оборвался, сердце сжалось от тоски. Почему именно в эту счастливую минуту она вспомнила о Клиффорде?… Да потому, что он, Клиффорд, много раз говорил, что именно здесь, в этих благословенных местах, они проведут свой медовый месяц. Они во всех подробностях обсуждали то, как заживут после свадьбы. Как он мог забыть обо всем этом?
Рейни перевернулась на живот и быстро поплыла к берегу. Арман немедленно последовал за ней. Ступив на песок, он встряхнул мокрыми волосами и с замиранием сердца взглянул на стройную, словно точеную, фигурку девушки. Рейни сняла резиновую шапочку и поправила волосы. Потом, надев солнцезащитные очки, они улеглись бок о бок на чудесный горячий песок. Не прошло и нескольких минут, как жаркое солнце высушило на их коже капли морской воды. Арман предложил Рейни перейти под зонтик.
– Как бы ты не сгорела! – забеспокоился он.
– Ты невыносим, как моя мамочка! – усмехнулась она и придвинула корзину с едой. – Может, поедим?
– Я не хочу быть твоей мамочкой! – шутливо обиделся он, и оба рассмеялись.
С тех пор как Рейни разочаровалась в Клиффорде, у нее еще не было таких счастливых минут. Нужно заставить себя вообще забыть о нем!…
Она с аппетитом набросилась на еду. В корзинке оказались ветчина, масло, яйца и мягкие булочки. Они запивали все это хорошим вином и безобидно дразнили друг друга. Потом Рейни легла на подстилку и видела, что Арман не сводит с нее восхищенных глаз. Она казалась ему маленькой девочкой. К ее коже пристали крупинки песка, а щеки сияли нежным румянцем. Ее губы алели, словно дикая вишня, и как будто взывали к поцелую. Она была такая свежая и пленительная, что у Армана заколотилось сердце.
– Ах, Рейни, Рейни! – вырвалось у него отчаянное.
Она подарила ему долгий и благожелательный взгляд.