внутренние авторитеты — это отец или мать или те, кто их заменяет.
Рефлекторный характер этого стремления
«удостовериться» вызывает настоящее изумление.
Его можно затормозить только тогда, когда челоО
век замечает, что расстроен какимОто решением или
конфликтом. Если он может остановиться и просО
то спросить себя: «Кто я такой сейчас? Что я сейчас
хочу и что я чувствую?» — значит, это не отражение
прошлого, а актуальное настоящее. Глубинная сущО
ность стремления «удостовериться» заключается в
том, что человек временно начинает жить в прошлом.
Я знал мужчину, который, собираясь сказать чтоОто
очень личное или сообщить какуюОнибудь конфиО
110
Глава 3
денциальную информацию, оглядывался по стороО
нам даже во время аналитической сессии. Эту свою
привычку он называл «немецким взглядом». Он выО
рос во время фашизма и, как и все его современники, приобрел привычку оглядываться по сторонам, преО
жде чем сказать чтоОто личное или же выразить свое
несогласие с авторитетом. Несмотря на то, что от
подросткового возраста его отделяли пятьдесят лет и
тысячи миль, его психика продолжала вспоминать и
«удостоверяться». Так и все мы рефлекторно «сверяО
емся» с авторитетами из своего прошлого.
Для многих людей такую роль играют религиозО
ные нормы, в результате чего они сохраняют детскую
несвободу в выражении свои чувств без ощущения
при этом своей вины. Я думаю, что авторитарное и
бессознательное духовенство приносит людям скорее
вред, чем пользу. Вина и угроза изгнания из сообщесО
тва служили мощными сдерживающими факторами
человеческого развития. (Нет ничего случайного в
том, что в древности изгнание считалось худшим наО
казанием. Для человека, покидающего общину, ортоО
доксальный еврей нараспев читает Каддиш, молитву
мертвых; Амиши «предостерегают» людей, шагаюО
щих не в ногу.) Изгнание из сообщества — страшная
угроза, идущая от власти. Ни один ребенок не может
противостоять ситуации, когда родители прекращаО
ют высказывать ему свое одобрение и оказывать подО
держку, поэтому интуитивно учится подавлять свои
природные импульсы. Такая защита от страха изгнаО
ния называется виной. Угроза потерять дом так велиО
ка, утрата родителя так ужасна, что все мы в той или
иной мере продолжаем в чемОто себя сдерживать.
«Немецкий взгляд» есть у каждого из нас, независиО
мо от того, двигаем ли мы нашей головой и глазами.
Не обладая способностью жить в настоящем,
жить как самодостаточные взрослые люди, мы стаО
новимся узниками прошлого, отчуждаясь и от своО
ей сущности, и от своей взрослости. Избавление от
Внутренний поворот
111
такой фальши сначала деморализует человека, но в