Особенность магии в том, что, несмотря на факт её сближения с физическими вещами и стремление взаимодействовать с ними, она, тем не менее, стихийна по своей природе. При этом, воле интеллекту, которые собирают, скрепляют и своей властью преобразуют магию в заклинание, надо овладеть настолько рассеянной и сильной магией, что она воспринимает и подчиняется только очень точно сформулированным мыслям и приказам, иначе — она может просочиться в любую оставшуюся, незамеченную лазейку и разрушить чары.
Подойдёт ли аналогия, которую можно найти в аравийских легендах о джинах — в фольклоре они часто находят ошибки и упущения в неконкретных желаниях смертных, и, найдя их, оборачивают дело так, дабы наказать этого самого смертного? Магия, как говорят, делает нечто подобное, хотя и непреднамеренно или сознательно. Если принять идею о том, что любое заклинание — это сверхъестественный сосуд, то магия, согласно своей природе, стремится к слабейшему месту в этом сосуде. Таким образом, заклинания должны обладать абсолюто точной структурой и с определённой целью, иначе магия выйдет из-под контроля и станет совершено неуправляемой.
Чтобы не допустить этого, чародеи используют чрезвычайно точные формулировки, скрепляя и сплетая магию в заклятьях-формулах, о коих не дозволяется свободно сообщать, кроме как в местах для магии. Имперские магистры Колледжей Магии, формулируют свои заклинания на языке праестантиа (превосходство, действенность — лат., прим. пер.), которому их учил Теклис Ултуанский.
Хоть он и более сложен, чем тоновый язык далёкого Катая, мне сказали, что праестантиа есть упрощенная версия языка самих Азур, который, как уверяет меня магистр Кант, очевидно, сам является упрощенным вариантом того языка, на котором говорили старые и богоподобные существа, именуемые Азур Древними.
Стоит отметить, — многие из нечестивых текстов, которые я был вынужден прочитать в ходе этого исследования, утверждали, что язык Древних, как предполагается, является также языком богов и демонов (именуемый анокейан — я намереваюсь рассмотреть этот язык более подробно в своём исследовании).
Хотя среди учёных Колледжей Магии проводится множество дебатов, относительно того, Древние ли переняли этот язык от богов и демонов или наоборот; магистр Кант полагает, что его действительно создали первые. Он считает, что они первые и единственные существа, установившие и измерившие каждую отдельную вещь, форму и процесс, в этой вселенной, и почти каждую отдельную вещь, форму и процесс, которые только возможны в Хаосе. В этом они весьма напоминают Тзинча. Кроме того, магистр Кант предполагает наличие у анокедна, демонического наречия, собственной жизни — он сжимается и расширяется всякий раз, когда в Эфире что-либо происходит.