Некоторое время они просто смотрели друг на друга, разделенные невидимой чертой. Я не мешал: надо быть совершенно черствым человеком, чтобы встать в эту минуту между матерью и сыном. Кроме того, есть большая вероятность, что дух виконта заговорит сам, не дожидаясь принуждения, и мне не придется лишний раз напрягаться.
Так оно и случилось.
— Мама, — произнес дух виконта, — ты так изменилась… постарела…
Да уж, чувство такта на том свете не преподают! Хотя призраки не люди, они на многое смотрят по-другому.
— Без тебя, Ладиан, тут все изменилось, — всхлипнула старая женщина. — Твоя жена Гемма…
— Знаю.
Серые глаза метнулись по сторонам. Бывшая виконтесса тоненько пискнула и попыталась спрятаться за Анджелина, но с тем же успехом можно попытаться поднять дом. Ее крепко схватили за локоть и сжали его так, что опухшее лицо побагровело.
— Гемма, — прозвучал глухой голос, — ты… я же любил тебя, а ты… как ты могла… Ты — такая нежная, юная, ласковая… Ты обманывала меня…
— Она обманула всех, — подал голос Анджелин, продолжая стискивать руку молодой женщины.
— Анджелин… милорд…
Взгляды духа виконта и бывшего градоправителя встретились. Между этими двумя не было произнесено ни слова, хотя дух убитого мог бы много чего сказать своему убийце. Но, как уже замечалось не раз, смерть многое расставляет по своим местам!
— Это была случайность, — наконец выдавил мой названый брат.
— Мне не следовало бросать вам вызов. У меня не было ни единого шанса, — сказал его противник. — Не знаю, что на меня нашло. Леди Гемма… если бы я тогда знал то, что знаю сейчас, я бы… извинился перед вами за подозрения… Это я сейчас понимаю, что меня просто-напросто заставили вызвать вас на дуэль. Извините меня.
— Теперь ничего не поправишь.
— Да. — Тело виконта шевельнулось. Дух сделал попытку поднять руку, но — увы! — прежнее вместилище души больше не повиновалось ему. — Мне так хотелось вернуться… хоть ненадолго…
— Сыночек мой, — всхлипнула леди Лавина. — Ты так мало пожил… Где ты… сейчас?
Все прекрасно поняли, что она имеет в виду — Пекло или Небеса, — но дух только издал звук, который мог означать смех:
— Здесь. Пока мое тело находится в этом замке, пока оно не обрело покой, я тоже вынужден оставаться тут. На этом свете. Это больно, мама. Это очень больно…
Он внезапно застонал так, словно его пытали, и графиня с тревогой обернулась ко мне:
— Что происходит?
— Дух вашего сына очень мучается, пребывая в теле, которое ему больше не принадлежит. Неумелые чары Гебриана Чернореченского порвали связи между телом и душой, и восстановить их не в моих силах.