Она вздохнула.
— Мама, ты до сих пор красивая, — сказана Ракель. — Иногда это едва не раздражает.
— Я пониже тебя, — сказала Юдифь с тем холодным суждением, которое у нее сопровождало подобные вопросы. — Пошли, пора.
После бракосочетания один мальчик с острым слухом утверждал, что когда Даниель стоял рядом с невестой, завуалированной как никогда, он прошептал.
— Я не женюсь на тебе такой закутанной, если не дашь слова, что твое имя Ракель.
На это она ответила:
— Сорви вуаль и посмотри.
— Теперь я знаю, — сказал Даниель. — Никто, кроме тебя, не мог сказать этого.
И после нескольких часов веселья, пиршества, танцев и песен, религиозных, сентиментальных и, увы, непристойных, невесту повели в дом Даниеля укладывать на брачное ложе.
Исаак сидел рядом с Эфраимом, когда к ним присоединился Мордехай.
— Исаак, — сказал он, — я заходил в дом.
— В какой? — спросил Исаак.
— В соседний с вашим. У них даже общая ограда. Будет нетрудно вделать дверь в эту ограду и соединить оба дома.
— Мордехай, если Юдифь не начнет мне ежегодно дарить по сыну, думаю, другой дом нам не понадобится, хотя он хороший, крепко выстроенный.
— Вам не понадобится, — сказам Мордехай, — но Даниелю и Ракели он пригодится, особенно прилегающий к отцовскому дому. На приданое Ракели можно будет купить этот дом.
— Приданое у нее не настолько велико, — сказал Исаак.
— Исаак, дом не так дорог, как вы можете подумать. Я знаю размер приданого Ракели, знаю, что оно покроет стоимость дома, и еще кое-что останется.
— Мордехай, это слишком дорогой свадебный подарок даже для моей Ракели. И никто не знает лучше меня, как она его заслуживает.
— Только подумайте, сколько они страдали из-за меня, когда я отправил Даниеля на Мальорку, где он был вынужден жить у Маймо, спать на шелковых простынях и каждый вечер есть, как принц, — сказал Мордехай. — Кто-то должен отблагодарить его за эту жертву.
— Простыни в самом деле были шелковыми? — спросил Эфраим.
— Должно быть, — ответил Мордехай.
Однако в приготовленной для них комнате Ракель и Даниель совершенно не думали о домах, семье или приданом.
— Мой любимый принадлежит мне, — негромко сказала Ракель хриплым от страсти голосом. — А я уж начала думать, что этого никогда не случится, — добавила она со смешком. — Гаси свечи и иди сюда, Даниель.
— Не погашу ни за что, — ответил он. — Наша спальня всегда будет полна восковых свечей — они своим светом открывают твою красоту.
— Ты будешь расточительным мужем.