Печь с чайником. Он находился в кухне.
В кухне должно быть что-то острое, чем можно разрезать веревки, подумал Даниель. Но где это искать?
Думая об этом, Даниель услышал где-то поблизости легкое движение и замер.
— Кто вы? — послышался тонкий голосок. — Почему на голове у вас эта штука?
— Кто-то в шутку набросил ее мне на голову, — ответил как можно спокойнее Даниель. — Можешь снять ее?
Ответа не последовало, послышался только легкий шорох движения. Потом Даниель почувствовал, как за мешковину потянули. Затем неудачливая избавительница схватилась за нее с двух сторон и попыталась поднять, царапая крохотными ноготками его кожу. Он ощутил какое-то движение кверху.
— Можешь крепко ухватить за самый верх и поднять?
Мешковина цеплялась за его волосы, причиняя боль; задевала за нос и подбородок, при этом из нее сыпалось множество пыли и грязи; наконец сорвалась с головы. Избавительница хихикнула.
— Вы весь грязный, — сказала она.
— Это был грязный мешок, — сказал Даниель. — И я очень рад, что его больше нет на моей голове.
Он трижды чихнул, и его избавительница снова хихикнула. Проморгался и взглянул, кто избавил его от удушливого мешка. Это была девочка от силы четырех лет, серьезно смотревшая на него. Они находились скорее всего в главной комнате той части дома, что принадлежала ее семье. Кроме печки, там были кровать, стол со стулом и кухонный шкаф. На шкафу лежали различные кухонные принадлежности.
— Почему вы сидите так? — спросила девочка.
— Потому что руки у меня связаны за спиной. Можешь… как тебя зовут?
— Гуда, — ответила она.
— Бенвольгуда? — спросил Даниель.
Девочка кивнула.
— Очень красивое имя. Ну, Бенвольгуда, ты вряд ли сможешь развязать узел.
Та не ответила, лишь с любопытством смотрела на него большими карими глазами.
— Но если сможешь дать мне нож, я разрежу веревку, и тогда шутка обернется против них.
— Это была не шутка, — сказала девочка.
— Гуда, Гуда, ты где? — послышался резкий женский голос. — В кухне? Я велела тебе не ходить в кухню.
— Нет, мама, я иду на улицу.
— Не попадай в беду, — сказала женщина.
Девочка подошла к кухонному шкафу, сняла с него что-то и поволокла за собой.
— Это был мамин друг. Он сказал, чтобы она о вас позаботилась, но мама не делала этого, поэтому делаю я.
— Спасибо, — сказал Даниель. — Что у тебя там?
— Нож, — ответила Бенвольгуда, волоча длинный, почти в ее рост нож.
— Можешь положить его на пол рядом со мной? — спросил Даниель.
Девочка с трудом положила нож в нужное положение и отошла. Даниель повернул острое лезвие вертикально и, удерживая его двумя пальцами левой руки, стал водить по нему веревкой.