И только в своей комнате, где было выставлено много видов надежной и прочной защиты и где атаки можно было не опасаться, Гунналуг почувствовал себя спокойнее. Хотя и здесь он помнил, что любую защиту можно преодолеть, особенно в тот момент, когда сам колдун находится в процессе работы и открывает все свои семь «колодцев» магической силы. Тем не менее выставленная защита давала хотя бы минимальную успокоенность и позволяла не отвлекаться от дела, потому что любое отвлечение, даже на несколько секунд, может нарушить целостность влияния, а то и полностью разбить его.
Гунналуг снял с пояса кожаный мешочек с порошком, мысленно сформулировал и мысленно же повторил свой вопрос вместе с заклинанием и привычным движением создал магический огненный треугольник. Дал пламени поиграть в воздухе, зная, что до момента, когда пламя разгорится, изображение в треугольнике будет нечетким, и только после этого слегка наклонился и посмотрел.
То, что увидел колдун, заставило его напрячься и даже скрючить пальцы на манер лапы коршуна, словно он, как коршун, намеревался кого-то разорвать этой когтистой лапой. Гунналуг увидел множество драккаров, плывущих с полуденной стороны в полуночную. И именно от этих драккаров он чувствовал угрозу, их же, но еще в намного меньшем количестве, он видел накануне, когда открывал магический огненный треугольник в Доме Синего Ворона. Но тогда драккары были еще далеко, а теперь они рядом и плывут по ветру, а в дополнение помогают себе веслами, чтобы поддержать высокую скорость. Должно быть, силы собирались по пути и потому росли так быстро. Накануне опасность еще не была такой явной, теперь же она выглядела грозовой тучей, готовой разорваться громом и молниями. И с этой тучей следовало бороться всеми доступными способами, потому что подпустить воинов, сидящих в драккарах, под стены дома было нельзя. На таком количестве драккаров должно быть не менее тысячи человек, и даже, может быть, значительно больше, а Гунналугу практически некого противопоставить такому войску. Стены дома могут не выдержать такого серьезного напора. А тут еще совсем недавно были потеряны два драккара и двести воинов, и в дополнение четыре драккара и четыреста воинов союзника ярла Торольфа Одноглазого. Русы расправились с ними, как рассказал гонец, быстро и почти без потерь для себя. И послал этих людей на гибель сам Гунналуг, преследуя свои цели, и тем ослабил возможности защитников. Причем он уже знал, что существует угроза Дому Синего Ворона, но ошибочно посчитал эту угрозу далекой и несущественной. И предполагал, что шесть отправившихся в короткий поход драккаров скоро вернутся с победой и с добычей. И главной добычей должен был стать мелкий уродец Извеча со своим мешком, в котором должна находиться седьмая гиперборейская скрижаль. Если бы скрижаль оказалась сейчас у него в руках, Гунналуг рассмеялся бы над всеми потугами далекого соперника и над всей угрозой, что шла по морю, видимая в огненный магический треугольник. Для него тогда вообще не существовало бы никаких угроз. Но сам он смог бы угрожать всем, и угрожать, имея к тому полные основания.